Осетинский язык. Осетины - осетинский язык

Очень большие изменения произошли и в области здравоохранения. В дореволюционной Осетии медицинскую помощь получали главным образом представители привилегированных классов. Забота о здоровье народа была предоставлена знахаркам, лекарям-самоучкам и всякого рода шарлатанам, обиравшим трудящихся. В 1913 г. на всю Юго-Осетию имелись лишь один врачебный пункт и одна частная аптека в местечке Цхинвали.

При Советской власти здравоохранение было поставлено на службу народу. Создано большое число лечебных и санитарно-профилактических учреждений, бесплатно обслуживающих население. Врачебные участки и фельдшерско-акушерские пункты открыты в самых отдаленных уголках горных ущелий. Благодаря хорошей организации медицинского обслуживания и коренному улучшению условий труда и быта населения, резко сократилась заболеваемость туберкулезом, малярией и другими ранее распространенными болезнями и полностью ликвидированы заболевания оспой, холерой и т. д.

Рост здравоохранения в Северной Осетии можно показать наглядно на примере г. Моздока, где до революции не было ни одного медицинского учреждения. В настоящее время здесь имеются больница на 250 коек, поликлиника, туберкулезная и детская больницы, женская и детская консультации, родильный дом, физиотерапевтическая лечебница, дом ребенка, санитарно-эпидемиологическая станция, амбулатория, Около 200 медицинских работников города имеют высшее и среднее специальное образование.

На территории Юго-Осетии в 1958 г. имелись 21 больница на 670 коек, 12 амбулаторий, 3 фельдшерских пункта, 5 родильных домов, 2 санитарно-эпидемических станции и другие медицинские учреждения. Соответственно выросли и медицинские кадры. Если в 1922 г. в области насчитывалось всего 6 врачей и 10 человек среднего медицинского персонала, то в 1958 г. здесь было 178 врачей и 642 человека среднего медицинского персонала.

В республике и в области создано большое число домов отдыха и санаториев, часть которых имеет всесоюзное значение; таков, например, основанный в 1930 г. Юго-Осетинский курорт Дзау, славящийся своими минеральными источниками.

Фольклор и литература

В течение веков осетинский народ создавал произведения устного народного творчества: эпические сказания, сказки, песни, пословицы, загадки. Большое место в осетинском фольклоре занимают нартские сказания - древнейший эпос кавказских народов. Нартские сказания осетин своеобразны и богаты содержанием. Они слагались в течение многих веков и отразили смену социально-экономических формаций - от первобытнообщинного строя до феодализма включительно. В нартских сказаниях отражены хозяйственный и общественный уклады, обычаи, верования и другие стороны жизни осетин. Известную роль в формировании этих сказаний играли и мифологические представления народа.

Нартские сказания воспевают мужество и свободолюбие народа, преданность своей родине, упорство человека в борьбе со стихиями природы и т. д.

Собирание и изучение нартского эпоса осетин было начато осетинской интеллигенцией (В. Цораев, братья Шанаевы и др.) в 60-х годах XIX в; большой вклад в это дело внесли дореволюционные русские ученые (академики В. Миллер, А. Шифнер и др.). Однако лишь в советское время была предщринята планомерная работа по записи, систематизации, изучению и публикации нартского эпоса. Северо-Осетинский и Юго-Осетинский научно-исследовательские институты опубликовали в 1925-1930 гг. сборники нартских сказаний («Памятники народного творчества осетин») на двух диалектах осетинского языка и на русском языке.

Позднее в Северной и Южной Осетии были созданы правительственные комитеты, которые вместе с научно-исследовательскими институтами провели в селениях Осетии громадную работу по записи нартских сказаний и по подготовке эпоса к печати.

В 1946 г. в Северной Осетии был издан сводный текст нартских сказаний на осетинском языке, а затем изданы в прозе и стихах изложения нартских сказаний на осетинском и русском языках. В 1954 г. (к 30-летию автономии Северной Осетии) был издан сводный текст нартских сказаний на осетинском и русском языках.

В Юго-Осетии сводный текст нартских сказаний вышел в 1942 г. на осетинском языке, а в 1957 г. он опубликован в русском переводе издательством Академии наук СССР.

В ближайшие годы предполагается академическое издание осетинского нартского эпоса в нескольких томах. В работе по сбору, переводу и изданию нартских сказаний активное участие принимают русские ученые гг писатели.

Осетины имеют богатый музыкальный фольклор. Разнообразны народные песни: трудовые, связанные с земледелием, скотоводством и охотой, героические, исторические, бытовые, обрядовые, лирические и др. Многие* народные песни созданы в советское время - песни о В. И. Ленине и Коммунистической партии, о героике гражданской войны, о социалистическом строительстве, о новой колхозной деревне. В годы Великой Отечественной войны возникли песни, посвященные героической борьбе народов СССР с немецко-фашистскими захватчиками. В музыкальном народном творчестве важное место занимают также танцевальные мелодии.

Лучшие произведения и традиции устного народного творчества оказали большое влияние на развитие осетинской литературы, возникновение которой относится к XIX в.

Письменность на осетинском языке существует с конца XVIII в. на основе церковнославянского алфавита. В 1798 г. этим алфавитом была напечатана первая книга на осетинском языке «Начальное учение человеком, хотящим учитися книг божественного писания».

В Южной Осетии делались попытки создания осетинской письменности на основе грузинского алфавита. Одним из инициаторов этого был Иван Ялгузидзе - известный осетинский просветитель конца XVIII- начала XIX в., автор поэмы «Алгузиани».

В 40-х годах XIX в. русский ученый академик Андрей Шегрен составил более совершенный, чем прежде, алфавит осетинского языка на основе русского гражданского алфавита и написал «Осетинскую грамматику». Грамматика Шегрена имела большое значение для распространения грамотности и развития осетинской письменности. Современный осетинский алфавит также построен на основе русской графики. Под влиянием русского* языка развивается и обогащается осетинский язык, особенно его словарный состав.

Создателем осетинского литературного языка и основоположником художественной литературы был революционер-демократ, последователь великих русских революционных демократов, Коста Леванович Хетагуров (1859-1906), уроженец сел. Нар в горной Осетии. К. Хетагуров не только выдающийся поэт, прозаик и публицист, но и талантливый художник, зачинатель национальной живописи. К. Хетагуров учился в русских учебных заведениях и писал на осетинском и русском языках. На формирование его как поэта большое влияние оказали классики русской литературы А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, Н. А. Некрасов, равно как и осетинское народное творчество. О глубокой любви поэта к могучей, русской литературе свидетельствуют такие его стихотворения, как «Памяти А. С. Грибоедова», «Памяти А. Н. Островского» и другие.

Большая часть произведений К. Хетагурова посвящена жизни трудящихся горцев, их борьбе с эксплуататорскими классами. Поэт смело разоблачал колонизаторскую политику самодержавия и хищническую эксплуатацию народа местной феодальной знатью и русской буржуазией. Царское правительство преследовало К. Хетагурова за революционную деятельность; его неоднократно высылали за пределы родного края.

Своей литературной и общественной деятельностью К. Хетагуров способствовал более тесному сближению осетинского народа с великим русским народом. Влияние К. Хетагурова на осетинскую литературу огромно, на его произведениях воспитывались и воспитываются молодые осетинские поэты и писатели. Литературное наследство К. Хетагурова сделалось, достоянием всего советского народа. Его произведения переведены на13 языков: русский, украинский, белорусский, грузинский, армянский, азербайджанский, кабардинский и др. Традиции Коста Хетагурова продолжали осетинские писатели С. Гадиев, Б. Гуржибеков, А. Коцоев, Р. Ко- чисова, Ц. Гадиев, Е. Бритаев, Нигер (И. Джанаев) и др.

Современная осетинская литература является частью многонациональной советской литературы. Она развивается под благотворным влиянием русской литературы и лучших образцов литературы других брат-, ских народов. В советское время в Осетии получили развитие все литературные жанры - художественная проза, поэзия, драматургия. На осетинском языке выходят два литературных журнала: в Северной Осетии «Мах Дуг» («Наша эпоха»), в Южной-«Хурзарин» («Солнечный свет»), а также альманахи «Советская Осетия», «Пионер» и др.

Лучшие произведения осетинских писателей пользуются широкой известностью. Только за последние годы в Москве на русском языке издано более 20 сборников осетинской литературы и книг отдельных авторов. Пьеса А. Токаева «Женихи» ставится во многих городах Советского Союза. В свою очередь осетинские литераторы переводят на родной язык произведения русских писателей и писателей других народов.

Осетинский этнос насчитывает сотни лет, но его родословная корнями уходит вглубь тысячелетий, к легендарным ираноязычным народам Северного Причерноморья. Отголоски этих связей можно встретить и в русском языке.

В поисках ответа

Во второй половине XVIII века путешествующие по Северному Кавказу европейские ученые впервые столкнулись с осетинами. Кто они? Откуда пришли? Эти вопросы ставили в тупик ученых мужей, плохо знавших историю Кавказа и его этнографическую родословную.
Потомками древних половцев назвал осетин остзейский немец, путешественник и естествоиспытатель Иоганн Гюльденштедт. Немецкие ученые Август Гакстгаузен, Карл Кох и Карл Ган выдвинули теорию германского происхождения осетинского народа. Французский археолог Дюбуа де Монпере предположил, что осетины относятся к финно-угорским племенам.
Согласно точке зрения доктора права Вольдемара Пфаффа, осетины – это результат смешения семитов с арийцами. Исходным моментом для такого вывода послужило обнаруженное Пфаффом внешнее сходство горцев с евреями. Кроме того, ученый акцентировал внимание и на некоторых общих чертах жизненного уклада двух народов. Например, есть такие параллели: сын остается при отце и во всем ему подчиняется; брат обязан жениться на жене умершего брата (так называемый «левират»); при законной жене разрешается иметь еще и «незаконных». Однако пройдет немного времени, и сравнительная этнология докажет, что подобные явления сплошь и рядом встречались у многих других народов.

Наряду с этими предположениями немецким востоковедом Юлиусом Клапротом в начале XIX века была выдвинута теория аланского происхождения осетин. Вслед за ним российский исследователь, этнограф Андрей Шёгрен на обширном языковом материале доказал справедливость этой точки зрения. А в конце XIX столетия выдающийся кавказовед и славист Всеволод Миллер окончательно убедил научную общественность в алано-иранских корнях осетинского народа.
Долгая родословная
Богатейшая история осетинской нации насчитывает по крайней мере 30 веков. Сегодня у нас достаточно информации, чтобы погрузиться в изучение родословной этого народа, которая обнаруживает четкую преемственность: скифы – сарматы – аланы – осетины.
Скифы, заявившие о себе победоносными походами в Малую Азию, созданием грандиозных курганов и искусством изготовления золотых украшений, расселились в районах степного Крыма и областях Северного Причерноморья, между нижними течениями Дуная и Дона, еще в VIII веке до н.э.
В IV столетии до н.э. скифский царь Атей, завершив объединение племенных союзов, создал мощную державу. Однако в III веке до н.э. скифы подверглись нападению родственных сарматских племен и были частично рассеяны, однако значительная их группа была ассимилирована сарматами.

В III веке н.э. в скифо-сарматское царство вторглись готы, а через столетие пришли гунны, которые вовлекли местные племена в Великое переселение народов. Но слабеющее скифо-сарматское сообщество не растворилось в этом бурном потоке. Из него выделились энергичные аланы, часть которых вместе с гуннскими всадниками отправилась на Запад и дошла вплоть до Испании. Другая часть переместилась к предгорьям Кавказа, где соединившись с местными этносами, положила начало будущему раннефеодальному государству Алания. В IX веке из Византии в пределы Алании проникло христианство. Его до сих пор исповедуют большинство жителей Северной и Южной Осетии.
В 1220-х гг. в Аланию вторглись орды Чингисхана, разгромившие малочисленное аланское войско и к концу 1230-х захватившие плодородные равнины предгорий Кавказа. Уцелевшие аланы вынуждены были уйти в горы. Лишенные былого могущества аланы на долгие пять столетий пропадают с исторической сцены, чтобы возродиться в новом свете под именем осетин.

Загадочный «дон»

Этнографические исследования осетин установили, что их язык относится к иранской группе индоевропейских языков, которая включает также персидский, афганский, курдский, таджикский, татский, талышский, белуджский, ягнобский, памирские языки и диалекты. Ранее, примерно в VI – IV веках до н.э., в эту группу входили древнеперсидский и авестийский языки.
Именно благодаря собранию огромного количества языковых данных крупнейшими востоковедами Всеволодом Миллером и Василием Абаевым было установлено, что непосредственными предками осетин являются средневековые племена аланов, которые в свою очередь унаследовали скифо-сарматскую родословную.
Языковой материал скифо-сарматского мира, охватывавшего обширные территории между Дунаем и Каспием, сохранился в нескольких тысячах топонимических названий и собственных именах. Мы их встретим и в трудах античных авторов, и в многочисленных греческих надписях, оставшихся в местах древних городов-колоний: Танаиды, Горгиппии, Пантикапеи, Ольвии.
Абсолютное большинство скифо-сарматских слов может быть идентифицировано посредством современного осетинского языка, так же, как и древнерусская лексика проглядывает в словаре современного русского языка. Возьмем, к примеру, слово «дон», что по-осетински означает «вода». Из этого слова выросли названия таких рек, как Дон, Донец, Днепр, Днестр, Дунай.

Здесь можно усмотреть справедливость гипотезы, согласно которой в осетинском народе видят арийские корни. Слово «дон». согласно мнению большинства ученых, восходит к арийской основе dānu (река), которая в древнеиндийском языке означала также «каплю, росу, сочащуюся жидкость».
Профессор Абаев считает, что переход «dān → don» произошел не ранее XIII-XIV веков, когда осетины (аланы) уже не были массово представлены на юге России. По его представлению, русскую форму «Дон» нельзя связывать непосредственно с современным осетинским «don», эти слова родственны через скифо-сарматский язык. Что же касается самого наименования осетинского народа, то оно попало в русский язык от грузинского названия Алании – Осети.
Осетинский язык таит еще в себе загадки. Так, название английской столицы - Лондон - осетины воспринимают как свое, потому что на их родном языке оно означает «гавань или пристань». Есть и другие примеры. Город Дувр по-осетински звучит как «ворота», Бонн – как «день», а Лиссабон – «восходящий день». Подобных интригующих топонимов в европейских языках насчитывается не менее полутысячи.

Из средневековья в современность

В религиозных воззрениях осетинского народа можно увидеть причудливое смешение различных верований – христианских, мусульманских, языческих. Однако большинство осетин являются приверженцами православия, проникавшего к ним в раннее средневековье из Византии, позднее из Грузии, а с XVIII века – из России.
25 сентября 1750 года считается точкой отсчета официальных взаимоотношений осетинского и русского народов. В этот день в Петербург прибыла делегация осетинских послов, сообщившая императрице Елизавете Петровне, что «весь осетинский народ желает быть подданным русской короны».
Русская императрица позволила осетинам спуститься с гор и расселиться на равнинах Северного Кавказа. Вскоре на берегу Терека вырос город-крепость Владикавказ. В конце XVIII века от стен Владикавказа через Кавказский хребет прошла важная магистраль – Военно-Грузинская дорога, охрана которой была поручена отважным воинам – осетинам.
Многовековые осетино-русские взаимоотношения всегда носили мирный характер, что благоприятствовало налаживанию плодотворного сотрудничества. При этом российская культура оказывала непосредственное влияние на осетинскую. В частности, становление осетинской письменности связано с именем российского академика Андрея Шёргена, а основоположником литературного осетинского языка и художественной литературы является Коста Хетагуров, получивший образование в художественной академии Петербурга.

История повернулась так, что северные и южные осетины оказались разделенными хребтами Кавказа и государственными границами. Северная Осетия осталась в российских пределах, Южная – на территории Грузии. Экстремистская политика тбилисских властей поставила жителей Южной Осетии перед выбором – «быть или не быть», сохранить свое национальное лицо или раствориться в грузинском этносе. После длительной эскалации конфликта, приведшего к трагическим событиям августа 2008-го, осетины однозначно выбрали самобытность.

«Wer das Dichten will verstehen, Muss ins Land der Dichtung gehen; Wer den Dichter will verstehen, Muss in Dichters Lande gehen» (Goethe, Noten und Abhandlungen zu besserem Verständnis des West-östlichen Divans)

«Коста – поэт, теряющий в переводе независимо от ранга переводчика столько, что он начинает походить на Антея, оторванного от матери-земли» .

Предварительные заметки

Общеизвестно, что перевод стихо­творных произведений представляет собой чрезвычайно трудоемкую и отчасти неблагодарную задачу; в случае Коста Левановича Хетагурова (далее Коста) дело еще осложняется тем, что он является не только основоположником современного осетинского литературного языка, но и первоисточником осетинской художественной традиции, тесно связанной с устной народной культурой . Как осетинский поэт Коста самобытен, он «вырос на почве фольклора и народного языка» ; когда его стихи читаются на осетинском языке, – продолжает Дзахов,– «…почти не возникает ассоциаций с какими-либо другими стихами… основная задача переводчика – перенести произведение так, чтобы русский читатель ощутил психологическое своеобразие оригинала» .

К тому же, поэтические произведения Коста стали сразу народным достоянием : они очень быстро распространялись по всей стране , их исполняли во всех уголках Осетии под аккомпанемент лиры . Показательно в этом отношении то, что в собрании осетинских текстов, изданном датским ученым А. Кристенсеном на основе материалов, предоставленных ему, во время первой мировой войны, осетинскими военнопленными, бежавшими из немецкого лагеря в Данию, стихо­творение Коста «Ныфс» приводится как народная песня (chanson populaire), без авторского заголовка . Подобную судьбу разделил, за несколько лет до него, и выдающийся немецкий кавказовед А.М. Дирр , записавший у своих информантов в Даргавсе поэму Фсаты, полностью совпадающую с одноименным произведением Коста .

Нельзя при всем этом пренебрегать тем важным историко-культурным обстоятельством, что для Коста «русская литература была верной опорой в создании самобытных произведений на своем родном языке» 1 .

Во всяком случае, при попытке найти подходящие лексические и языковые приемы, по сути дела, нужны глубокие знания осетинского языка и особое поэтическое чутье, которыми мы, увы, далеко не обладаем. Кроме этого, необходимо также умение адекватно и художественно передавать форму и содержание подлинника средствами переводящего языка, не говоря уже о трудностях, связанных с ритмикой и силлабо-тонической структурой осетинского стихосложения, чья традиция была создана и прочно утверждена именно поэтическим творчеством Коста .

Для наглядности изложенного возьмем несколько тривиальных, но очень показательных случаев лексического характера, имеющихся в русских переводах стихотворений Коста 2 .

Автохтонные слова и выражения

В стихотворении «Чи дæ?» – «Кто ты?», например, выступает осетинское слово æрчъитæ, обозначающее «горную обувь (верх из цельного куска, подошва из переплетенных ремешков, предохраняющих от скольжения)» (s.v. ærk’ī | ærk’e – см.: ; см. также ).

Оно оставлено непереведенным и подано в легко русифицируемой обложке во всех русских переводах, принадлежащих перу Е. Благининой, А. Ахматовой 3 и Л. Озерова:

Осетинский оригинал

Нымæт худ, æрчъитæ,

Мæ ронбаст – уæрдæх...

Фæрсыс ма мæ: чи дæ?

Уæд байхъус дзæбæх!..

Перевод Л. Озерова

Арчита, заботы

Несносного дня.

Спросил меня: кто ты? –

Так слушай меня.

Перевод А. Ахматовой

Ношу я арчита,

И пояс мой – прут,

Но кто я, – прослушай

Внимательно тут.

Другой перевод А. Ахматовой

Прутом подпоясан,

Арчита ношу...

А кто я? Ну, слушай –

Вниманья прошу. (; см. также )

В переводе Е. Благининой в форме арчиты бросается в глаза русское окончание множественного числа на -ы, тогда как А. Ахматова и Л. Озеров приводят осетинскую лексему в форме (среднего рода?), которая фонетически стоит ближе к оригиналу:

Перевод Е. Благининой

Мой пояс из прутьев

Арчиты просты.

Узнать обо мне

Любопытствуешь ты?

Сохранение осетинской лексемы объясняется не только отсутствием лексического соответствия в русском языке, но, возможно, и желанием придать переводу национальный колорит исходного текста . Следует при этом иметь в виду, что русский язык, благодаря своей особой, исторически обусловленной роли средства межнационального общения (lingua franca) дореволюционного и советского пространства, всегда являлся весьма восприимчивым по отношению к языкам других народов, проживающих на Северном Кавказе и прилегающих к нему территориях.

Нет нужды указывать на то, что подобное решение в случае перевода на итальянский язык было бы весьма затруднительным; отметим только, что и автор венгерского перевода 2009 г. (Kakuk Mátyás), в отличие от своих русских предшественников, выбрал более нейтральный термин bakancs .

В стихотворении «Чи дæ?» представлена проблема любви между представителями разных социальных сословий. Христофор Джиоев, первый рецензент «Осетинской лиры», в сжатой форме изложил содержание стихотворения в своем рапорте, отправленном 25 октября 1898 г. попечителю Кавказского учебного округа: «Круглый сирота, вскормленный на милость одной сердобольной женщиной, переносит массу невзгод в борьбе с нищетой. Наконец, благодаря неимоверному трудолюбию и трезвости, достигает полного материального благосостояния и хочет жениться на одной девушке. Родители, вопреки желанию самой девушки не соглашаются выдать дочь за человека безродного. В конце стихотворения этот юноша с болью в сердце произносит: “Я одинокий, горький сирота!”»

Слово «уздень» (горский дворянин на Кавказе) представляет собой ино­язычное заимствование тюркского происхождения (s.v. уздéнь – см.: ). Как отмечает В.И. Абаев, «в феодальной Осетии wæzdan’ы занимали среднее положение между алдарами-князьями, с одной стороны, и простыми крестьянами – с другой… После монгольских нашествий с их катастрофическими последствиями для Осетии (Алании) сословные различия утратили былое значение. Но вплоть до революции в каж­дом из ущелий Осетии было несколько фамилий, претендовавших на звание wæzdan и пользовавшихся известными признанными царской властью привилегиями» (s.v. wæzdan | wezdon – см.: ; см. также: ).

Как и в предыдущем случае, при русской лексеме уздень речь идет о фонетически адаптированном заимствовании, придающем переводу некую «экзотическую» силу:

Перевод А. Ахматовой

Не спрашивай, кто я?

Ведь я не уздень.

Я не из красавцев,

Хоть в шелк разодень.

Перевод Л. Озерова

Не спрашивай, кто я.

Ведь ясно, как день, –

И это не скрою, –

Что я не уздень.

В переводе Е. Благининой, напротив, выступает более понятный термин «дворянин»:

Перевод Е. Благининой

Не спрашивай – кто ты?

– Я не из дворян...

И я не красавец, –

Обычен мой стан.

То же обнаруживается и в венгерском переводе, в котором употреблен обычный термин nemes для обозначения дворянина: nem vadyok nemes .

Перейдем теперь к области фразеологии. Описывая грубый, хитрый и коварный характер отца невесты, всеми силами сопротивляющегося сватовству со стороны жениха, поэт прибегает к образному сравнению с известным героем нартовского эпоса по имени Сыр­дон, который отличается «хитростью, находчивостью и остроумием, но также злоязычием и склонностью ко всяким козням. Его отравленный язык сеял повсюду вражду и раздоры» (s.v. Syrdon |

Sirdon – см.: ; см. также: ):

Осетинский оригинал

Мæгуыр лæгмæ – схъæлдзырд,

Æнæбарвæссон;

Хъæубæсты – хъæды сырд,

Хæдзары – Сырдон.

Упоминание нартовского героя сохраняется в переводах А. Ахматовой и Л. Озерова, несмотря на тот очевидный факт, что «понятное для читателя, знакомого с Нартовским эпосом, упоминание в стихотворении Сырдона ни о чем не говорит человеку, не знающему героев Нартиады. Тем не менее, маститые переводчики не стали искать адекватной замены Сырдону, очевидно, предполагая, что любознательный читатель при желании сможет узнать о том, кто назван в стихотворении Коста Хетагурова» :

Перевод А. Ахматовой

Пред бедными гордый

И замкнутый он,

С соседями грубый,

А дома – Сырдон.

Другой перевод А. Ахматовой

И горд, и надменен

Пред бедными он;

С соседями груб он,

А дома – Сырдон.

Перевод Л. Озерова

Он высокомерен

Всегда с батраком.

Сырдоном и зверем

Входил он в свой дом.

В переводе Е. Благининой, полностью отказавшейся от поиска подходящего эквивалента в славянской мифологической традиции, употребляется русское разговорное слово сумасброд:

Старик этот злою

Гордыней живет.

В ауле он зверь,

А в семье – сумасброд.

Венгерский переводчик оставил в стороне проблему адекватного перевода фразеологической единицы: A lányom nem adom – szólt fennhéjázón, т.е. «Свою дочь не даю – сказал он высокомерно» .

Коста, к тому же, использует этимологическую игру слов, так как личное имя Сырдон произведено от имени существительного сырд, обозначающего «зверь»; подобная игра слов, основанная на словообразовательном соотношении исходного и производного слов, не поддается переводу на другой язык.

Здесь, однако, напрашивается более существенный вопрос о передаче личного имени Сырдон. Оставлять его как в оригинале нет смысла, так как средний итальянский читатель вряд ли знаком с нартовским эпосом, и, следовательно, не сможет понять ясный намек на сугубо отрицательные качества отца невесты. На наш взгляд, чтобы обеспечить пассажу присущие ему яркость и выразительность, необходимо заменить нартовкого героя более близкой к западной культуре фигурой из античной мифологии. Элегантным выходом из переводческого тупика могло бы стать функциональное отождествление

Сырдона с трехголовым псом Цербером, вызывающим подобную отрицательную ассоциацию.

На данном этапе поиск лексически и стилистически подходящего эквивалента выходит за рамки нашей более скромной, но, тем не менее, важной задачи: сделать текст «Осетинской лиры» доступным западному читателю, не владеющему русским языком. Несмот­ря на непреодолимые трудности, с которыми мы постоянно сталкивались при чтении и анализе текстов, нами было принято смелое решение озвучить некоторые предварительные выводы, вытекающие из совместной работы последних лет. Сначала мы представим первоначальный проект полного перевода «Осетинской лиры» на немецкий язык, затем перейдем к изложению нового варианта издания и в заключении сделаем некоторые выводы обобщающего характера.

Первоначальный проект

Материал подан в трехстрочном виде. В верхней строке стоит осетинский текст в современной орфографии; в средней строке, более мелким шрифтом, применяется латинская транслитерация из кириллического алфавита, причем текст разбивается на морфологические единицы, снабженные, в третьей и последней строке, поморфемной лексической и грамматической аннотацией; принципы глоссирования и сокращения в основном следуют лейпцигской системе правил :

Скъолайы лæппу – Der Schüler

Der Schüler

Wessen Sohn bist du?

Jeden Tag bin ich dort.

(die Buchstaben) A-B,

Oft schreibe ich

(die Buchstaben) B-V,

При переводе на немецкий язык мы сравнивали полученный текст с русским и русско-немецким переводами, взятыми из словарей В.И. Абаева (1958, 1973, 1979, 1989) и В.Ф. Миллера (1927, 1929, 1934). В них довольно часто приводятся отдельные выражения или даже целые пассажи из «Осетинской лиры». Мы нередко обращались к этим дословным переводам с целью проверить и, по необходимости, уточнить или исправить свой перевод. Иногда мы обнаруживали неточности в переводе, имеющемся в словаре Миллера:

(Стихотворение «Ныфс», цит. по: .)

Немецкий рабочий перевод: Selten entspricht der Sohn dem Wunsch seines Vaters; wer in seiner Jugend Fehler begeht, (der) ist (als Erwachsener) nicht schlecht.

Ошибочный перевод Миллера: плохой не бывает ошибающимся в юности / der Schlechte irrt nicht in seiner Jugend (s.v. рæдīін – см.: .

Правильный перевод Абаева: «кто ошибается в молодости, не бывает плохим (в зрелом возрасте)» (s.v. rædyjyn – см.: ).

Подобные случаи в словаре Миллера подтверждают в определенной степени правильность жесткой критики Абаева в отношении редакторской работы А.А. Фреймана: «Отмеченные В.И. Абаевым недостатки в двух изданных томах «Осетинско-русско-немецкого словаря» заслуживают внимания, однако приговор, вынесенный рецензентом, представляется слишком резким» 5 .

Новый вариант перевода

Важным событием в деле изучения «Осетинской лиры» явилось недавно вышедшее издание Т.А. Гуриева, в котором предлагается английский перевод нескольких стихотворений из сборника Коста, выделяющийся своей близостью к осетинскому подлиннику . Как подсказывает уже само название книги, дословный (интерлинеарный) перевод, по замыслу автора, служит удобным средством интерпретации каждого отдельного слова осетинского подлинника; поэтому мы решили воспользоваться этим счастливым случаем, легко изменив собственную издательскую концепцию.

Согласно новой издательской концепции, в левом столбце помещен осетинский текст (в современном кириллическом алфавите), в правом – английский перевод, строка в строку, по изданию Гуриева; внизу дается перевод на итальянский язык, который никак не претендует на поэтическое достоинство. В самом конце еще раз предлагается осетинский текст, но уже в латинской транслитерации, с англоязычной подстрочной глоссой, которая в основном лексически совпадает с английским переводом Гуриева. Таким образом, текст может восприниматься разными пользователями на разных уровнях и с разными целями:

Ныстуан
Ныббар мын, кæд-иу дæм мæ зарæг,
Кæуæгау фæкæса, мийаг,–
Кæй зæрдæ нæ агуры хъарæг,
Уый зарæд йæхи фæндиаг!..
Æз дзыллæйæ къаддæр куы дарин,
Куы бафидин искуы мæ хæс,
Уæд афтæ æнкъардæй нæ зарин,
Нæ хъуысид мæ кæуын хъæлæс...

Request
Forgive me if my song
Sounds (will sound) like a dirge.
Whose heart doesn’t want weeping
May sing to his heart’s content.
Where my duties less to the people,
Were I able to pay my debt, –
Then I’d not sing so sadly,
My tearful voice wouldn’t be heard...

Testamento
Perdonami, se il mio canto
ti pare, forse, un lamento, –
chi nel cuore non cerca il pianto
canti pure a suo piacimento!
Se dovessi meno alla (mia) gente,
se mai potessi il mio debito pagare,
non si udrebbe la mia voce gemente,
(e) le mie note non suonerebbero
amare...

Выводы

Итак, наша главная цель – предоставить возможность итальянской пуб­лике и всем тем, кто интересуется осетинской культурой и языком, ближе и подробнее ознакомиться с шедевром мировой литературы, поэтической энциклопедией жизни осетинского народа , сокровищем древней народной традиции, каким и является «Осетинская лира» Коста.

Дословный перевод на английский и итальянский языки позволяет глубже проникнуть в особенности текста, тогда как подстрочная глосса может использоваться для лингвистического анализа или даже в дидактических целях.

Здесь стоит подчеркнуть еще раз двоякую роль русского языка: он, с одной стороны, выполняет функцию ключа-паспарту, с помощью которого открывается огромное культурное пространство, обычно ускользающее из поля зрения специалистов по русской культуре, не очень заинтересованных, как правило, в изучении «периферийных» явлений; с другой стороны, именно из-за своей посреднической роли русский язык становится препятствием для прямого и непосредственного восприятия других культур и языков, отражающихся более или менее четко именно в русском зеркале.

Итальянский перевод, как мы надеемся, восполнит такой пробел, освобождая, так сказать, восприятие осетинской культуры от благотворного, но одновременно ограничительного влияния русского языка.

Когда мы начинали читать и переводить «Осетинскую лиру», мы преследовали цель заниматься изучением грамматики осетинского языка на примере конкретных и представительных текстов. В ходе работы мы все больше и больше осознавали узкие рамки первоначального замысла, который теперь необходимо уже расширять и обогащать в плане культурного пространства, с добавлением вводных заметок о возникновении и содержании каждого стихотворения. На данный момент наш вклад в изучение творчества великого осетинского поэта слишком скромен и ограничен; мы еще далеки от выполнения главных задач, поставленных Дзаховым :

а) точная передача смысла;
б) передача образной системы национального своеобразия стихов Коста;
в) точное нахождение соответствий идиоматическим выражениям, идиоматической фразеологии;
г) передача звукописи стихов Коста;
д) соблюдении эквиритмии, эквилинеарности и строфики «Осетинской лиры».

Тем не менее, мы питаем надежду, что наш замысел будет дальше развиваться и постоянно совершенствоваться, «иу абонæй иннæ абонмæ». Это, вероятно, дело необозримого будущего.

1. В сталинское время, когда упорно создавалась или развивалась культура осетинского и других народов бывшей царской империи, национальная по форме и социалистическая по содержанию, постоянно подчеркивалась «идейная и художественная связь Коста Хетагурова с лучшими представителями русского народа» (из выступления А.А. Фадеева на юбилейных торжествах 1939 г., посвященных 80-летию со дня рождения поэта (цит. по: ; см. также: ).
2. Краткий обзор о переводчиках Коста Хетагурова предлагает М.Л. Чибирова .
3. На существование разных вариантов ахматовского перевода впервые указывала (; по поводу переводческой деятельности А. Ахматовой по отношению к стихотворению «Чи дæ» см. также: ). Пользуюсь случаем выразить свою искреннюю благодарность Ф. Найфоновой, оказавшей мне огромную, бесценную и бескорыстную помощь в организации моей первой и незабываемой поездки во Владикавказ в 2006 г. (В.Т.)
4. Нельзя при этом забывать о важности изу­чения авторского варианта (рукописного автографа), свободного от редакторских правок, как убедительно показал А.А. Туаллагов при анализе стихотворения «Салам» .
5. Любопытно, что в осетиноведении до сих пор не обращалось должного внимания ни на реплику А.А. Фреймана, ни на еще более острый ответ самого же В.И. Абаева спустя несколько лет . Попытка интерпретировать резкую критику Абаева в адрес Фреймана в рамках эпистемологического дискурса советской науки тридцатых годов, когда велась ожесточенная борьба между приверженцами марризма и представителями традиционной школы сравнительного языкознания, предпринята одним из авторов (см.: ).

__________________________________________

1. Джусойты Н. Коста Хетагуров // Коста Хетагуров. Стихотворения и поэмы. Вступительная статья, составление, подготовка текста и примечания Н. Джусойты. Л., 1976. С. 5-48.
2. Епхиев Т. О творчестве Коста Хетагурова (Предисловие к изданию) // К. Хетагуров. Собр. соч. в 3-х томах. М., 1951. Т. I. Ирон фæндыр / Осетинская лира. С. 5-58.
3. Салагаева З.М. Коста Хетагуров и осетинское народное творчество. Орджоникидзе, 1959.
4. Дзахов И.М. О переводах «Осетинской лиры» Коста. Владикавказ, 1996.
5. Абаев В.И. Осетинский народный поэт Коста Хетагуров // Избранные труды. Владикавказ, 1990. Т. I. Религия, фольклор, литература. С. 542-551.
6. Хадарцева А. Творческая история «Осетинской лиры». Орджоникидзе, 1955.
7. Дзасохов Г. Коста Хетагуров. Критико-биографический очерк. Стихотворения. Письма и воспоминания. Документы к биографии. Портреты. Ростов-на-Дону, 1909.
8. Хетагуров К.Л. Собр. соч. в пяти томах. М., 1959. Т. I. Ирон фæндыр / Осетинская лира.
9. Christensen A. Textes ossètes, recueillis par Arthur Christensen avec un vocabulaire. København, 1921.
10. Темирболатова А.И. Проблемы языковой политики и языкового строительства на Северном Кавказе (на материале рукописей архивного фонда Р-1260 Государственного архива Ставропольского края – «Северо-Кавказский горский историко-лингвистический научно-исследовательский институт имени С.М. Кирова» (1926-1937). Ставрополь, 2012.
11. Сабаев С.Б. К.Л. Хетагуров и русская литература. Орджоникидзе, 1989.
12. Коста Хетагуров: [сайт]. . URL: http://hetagurov.ru/po_kosta/perevody/if/ir_mag/ (дата обращения: 13.07.2013).
13. Каргинова-Кайтукова С.Н. Судьба горянки в поэмах «Плачущая скала», «Перед судом», «Фатима» // Вестник Владикавказского научного центра. 2009. Вып. 9, 5. С. 54-59.
14. Чибирова М.Л. К истории художественного перевода в осетинском литературоведении // Вопросы литературы и фольклора: Сборник научных статей. Владикавказ, 2010. Вып. IV. С. 158-175.
15. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь русского языка. М.-Л., 1958. Т. I.
16. Найфонова Ф. Анна Ахматова – переводы из осетинской поэзии [электронный ресурс]. URL: http://byloe.h1.ru/anna_ahmatova.shtml (дата обращения: 10.07.2013).
17. Tomelleri V.S. Anna Achmatova e K’osta Chetagurov. La genesi del testo poetico. 2014. (in print)
18. Хетæгкаты Къоста. Уацмысты æххæст æмбырдгонд фондз томæй. Дзæуджыхъæу, 1999. Фыццаг том.
19. Осетинская литература. М., 1952.
20. Ахматова А. Собрание сочинений. М., 2005. Т. 8. Переводы. 1950-1960-е годы.
21. Хетагуров К.Л. Избранные стихи. М., 1939.
22. Бигулаева И.С. Пора Джиоев – первый цензор сборника Коста Хетагурова «Ирон фæндыр». Владикавказ, 1999.
23. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х томах / Пер. с немецкого и дополнения чл.-корр. АН СССР О.Н. Трубачева. Москва, 1987. Т. IV.
24. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь русского языка. Л., 1989. Т. IV.
25. Khodarkovsky M. Of Christianity, enlightenment, and colonialism: Russia in the North Caucasus // The journal of modern history. 1999. Vol. 71, 2. P. 394-430.
26. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь русского языка. Л., 1979. Т. III.
27. Абаев В.И. Нартовский эпос осетин // Избранные труды. Владикавказ, 1990. Т. I. Религия, фольклор, литература. С. 142-242.
28. Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. М., 1976.
29. Абисалова Р.Н. Аллюзии Нартовского эпоса в творчестве Коста Хетагурова // Материалы Международной юбилейной научной конференции «Россия и Кавказ», посвященной 235-летию присоединения Осетии к России, 150-летию со дня рождения К.Л. Хетагурова, 225-летию основания г. Владикавказ (Владикавказ, 6-7 октября 2009 г.). Владикавказ, 2010. С. 140-147.
30. Туаллагов А.А. Всеволод Федорович Миллер и осетиноведение. Владикавказ, 2010.
31. Миллер В.Ф. Осетинско-русско-немецкий словарь / Под ред. и с доп. А.А. Фреймана. Л., 1929. Т. II.
32. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь русского языка. Л., 1973. Т. II.
33. Абаев В.И. Отзыв о словаре Миллера 1927 и 1929 // Язык и мышление. 1934. Вып. 2. С 169-173.
34. Гуриев Т.А. Из истории осетинского языкознания // Проблемы осетинского языкознания / Ирон æвзагзонынады фарстатæ. Орджоникидзе, 1987. Вып. 2. С. 3-22.
35. Фрейман А.А. Об осетинском словаре // Известия Академии Наук СССР. Отделение общественных наук. Вып. 3. С. 297-304.
36. Абаев В.И. Отзыв о словаре Миллера 1934 // Известия Юго-Осетинского института языка, литературы и истории. 1941. Вып. 4. С. 246-261.
37. Tomelleri V.S. V.I. Abaev contro A.A. Frejman. Un paragrafo di storia della linguistica sovietica fra lessicografia osseta e ideologia // Rivista italiana di linguistica e dialettologia. 2013. Vol. 15. (in print).
38. Guriev T.A. Kosta. Selected poems, interlinear translations by T.A. Guriev. Vladikavkaz, 2009.

ISO 639-1 : ISO 639-2 : ISO 639-3 : См. также: Проект:Лингвистика

Осети́нский язы́к (самоназвание Ирон æвзаг ) - относится к восточной подгруппе иранской группы индоиранской ветви индоевропейских языков , сохраняет генетическую преемственность с языком аланов и скифов .

История

Современный осетинский язык сложился в результате внесения языка ираноязычных аланов , ушедших от нашествий татаро-монголов и Тамерлана c предгорий Северного Кавказа в горы Центрального Кавказа, в среду проживавшего в этом районе аборигенного населения (говорившего, предположительно, на языке или нескольких языках кавказской группы) .

Ещё первыми русскими и европейскими исследователями и путешественниками, посетившими Кавказ, было замечено явное отличие осетинского языка от языков соседних (кавказских и тюркских) народов. Долгое время вопрос о происхождении осетинского языка был дискуссионным и выдвигались самые разные гипотезы.

Известный европейский ученый и путешественник академик И. А. Гюльденштедт , побывав на Кавказе в 1770 и 1773 годах, выдвинул гипотезу происхождения осетин от древних половцев . Некоторые осетинские имена показались ему схожими с половецкими.

Несколько позже с третьей гипотезой становления осетин выступил известный европейский путешественник и этнолог Пфафф - по его мнению осетины имели смешанное иранско -семитское происхождение. Исходя из сходства некоторых осетинских и еврейских обычаев, а также внешности многих горцев с евреями, Пфафф утверждал, что осетины представляют собой результат смешения семитов с иранцами .

Однако позднее была доказана неправильность этих трёх гипотез и приняты они не были.

Осетинский язык сохраняет следы древних контактов с германскими , тюркскими , славянскими и финно-угорскими языками .

Сравнение с другими языками

Хотя осетинский язык относится к иранским языкам , с другими современными иранскими языками он имеет очень мало общего. Даже родственные осетинскому по восточноиранской группе языки - ягнобский и пушту - значительно от него отличаются.

Теория скифо-сармато-аланского происхождения осетинского языка подтверждается, в частности, наличием в лексике и даже грамматике следов близких и продолжительных контактов со славянскими и германскими языками.

Наиболее похожим на осетинский является язык венгерских ясов (потомки аланов , переселившихся в Венгрию в XIII веке), из-за чего в англоязычной литературе ясский язык (ныне мёртвый) часто называется диалектом осетинского языка.

Письменность

На основании большого количества памятников можно допустить, что предки осетин - кавказские аланы - имели письменность уже с III-IV вв. Ю. Н. Воронов упоминает о сердоликовой инталии в золотой оправе с изображением женщины и двух мужчин и с аланской надписью греческими буквами: «Нина есть, её семейство есть, на груди есть» из могильника Тхубун в Абхазии . Это подтверждает и анализ известной Зеленчукской надписи (X век).

Зеленчукская надпись характеризуется постоянством передачи одних и тех же осетинских звуков одними и теми же греческими знаками, что говорит о существовании в этой области известных навыков и традиций. (Гагкаев К. Е. Осетинско-русские грамматические параллели. Дзауджикау: 1953. С. 7 )

Современная осетинская письменность создана в г. российским филологом финского происхождения Андреасом Шёгреном . С некоторыми изменениями она использовалась для печати первого перевода Четвероевангелия на осетинском языке (в иронской диалектной форме) в 1861 году , на ней выходили первые художественные произведения и периодические издания.

Диалектное членение

В осетинском языке выделяют два диалекта - диго́рский (распространён на западе РСО-А и в Кабардино-Балкарии) и иро́нский (на остальной территории РСО-А и в Южной Осетии).

Классификация

Иронский диалект

Иронский диалект, с незначительными лексическими заимствованиями из дигорского, положен в основу литературного осетинского языка. На нём вещает Северо-Осетинское радио и телевидение, выходит ежедневная республиканская газета «Рæстдзинад» . Основоположником осетинской литературы считается поэт Константин Леванович Хетагуров (осет. Хетæгкаты Къоста ).

Дигорский диалект

Сегодня на дигорском диалекте существуют литературная традиция, выходит газета «Дигори хабарттæ» и литературный журнал «Ирæф», издан объёмный дигорско-русский словарь , работает Дигорский драматический театр. Конституция РСО-А по сути признаёт оба диалекта осетинского языка государственными языками республики, в ст. 15 говорится:

1. Государственными языками Республики Северная Осетия-Алания являются осетинский и русский. 2. Осетинский язык (иронский и дигорский диалекты) является основой национального самосознания осетинского народа. Сохранение и развитие осетинского языка являются важнейшими задачами органов государственной власти Республики Северная Осетия-Алания .

Различия между диалектами

Дигорский и иронский диалекты осетинского языка различаются, в основном, в фонетике и лексике, в меньшей степени в морфологии (в частности, расхождения в системе падежей и несовпадающий набор продуктивных словообразовательных суффиксов).

В дигорском, например, нет гласного /ы/ - иронскому /ы/ в дигорском диалекте соответствуют /у/ или /и/: мыд - муд «мёд», сырх - сурх «красный», цыхт - цихт «сыр». В дигорском не произошла палатализация заднеязычных к, г, къ с переходом в ч, дж, чъ соответственно; отсюда: ирон. чызг (из *кызг ) - диг. кизгæ «девушка», карчы (из карк-ы ) - карки «курицы» (родительный падеж) и т. д.

Между диалектами есть большое число лексических расхождений. Это слова, которые в обоих диалектах абсолютно различны, слова созвучные, но с выходом за рамки обычных фонетических соответствий и слова, различающиеся употреблением. Среди совершенно различных в двух диалектах слов можно назвать гæды - тикис «кошка», тæбæгъ - тефсег «тарелка», æвзæр - лæгъуз «плохой», рудзынг - къæразгæ «окно», æмбарын - лæдæрун «понимать» и другие. По данным М. И. Исаева в дигорском диалекте до 2500 слов, которых нет в иронском .

Грамматические различия сводятся к отсутствию в дигорском комитатива (совместного падежа): ирон. æмбалимæ - диг. æмбали хæццæ «с другом» (где -имæ падежное окончание, а хæццæ - послелог). В остальном набор грамматических категорий совпадает, хотя во многом различны падежные и временные показатели (например, местный внешний падеж на -ыл в иронском и на -бæл в дигорском: æвзагыл - æвзагбæл «на языке»).

Во многих дигорских словах сохранился показатель именительного падежа -æ , утраченный в иронском диалекте: чызг - кизгæ «девушка», мыст - мистæ «мышь», мад - мадæ «мать». В дигорском диалекте есть ряд суффиксов, которые не представлены в иронском - например, -гон (дон «вода», донгон «у воды») .

Оба осетинских диалекта, в свою очередь, делятся на говоры (см., например, кударо-джавское наречие осетинского языка).

Некоторые примеры соответствий между иронским и дигорским диалектами представлены в таблице:

Иронский диалект	Дигорский диалект	Перевод
Салам!	Салам!	Привет!
Куыд у?	Куд æй?	Как дела?
Хорз.	Хуарз.	Хорошо.
Чи дæ уарзы?	Ка дæ уарзуй?	Кто тебя любит?
Дæ фыд кæм и?	Дæ фидæ кæми ’й?	Где твой отец?
Цы кæныс?	Ци кæнис?	Что с тобой?
Ме ’мбалимæ рацу-бацу кæнын.	Ме ’нбали хæццæ рацо-бацо кæнун. [ц = рус. ц ]	C другом (подругой) прогуливаюсь.
Стыр Хуыцауы хорзæх нæ уæд!	Устур Хуцауи хуæрзæнхæ нæ уæд!	Пусть нашей будет благодать Великого Бога!

Язык анатолийских осетин

В 60-х годах XIX века значительная группа осетин-мусульман, вместе с представителями других кавказских народов, переселилась в Оттоманскую империю. Потомки переселенцев и сегодня проживают в крупных турецких городах и в сельских районах у городов Карс , Муш , Эрзурум и др. По сведениям Ф. Тордарсона, численность анатолийских осетин в 70-х годах XX века составляла 4-5 тысяч человек .

В условиях оторванности от основного ареала распространения языка, осетинский язык в Турции приобрёл ряд интересных особенностей. Так синтетическое будущее время с суффиксом -дзы- стало использоваться, как турецкий аорист II, а в качестве будущего времени используются сложные конструкции вида фенинаг дæн «увижу» (вместо фендзынæн ). Существительные при числительных выступают в именительном падеже (как в турецком): фондз бон (вместо фондз боны , как в кавказском осетинском).

Грамматика

Осетинский язык - один из немногих индоевропейских языков, издавна бытующих на Кавказе. Испытав влияние кавказских и тюркских языков , он обогатился интересными явлениями, которых нет, например, в русском языке. Среди таких особенностей:

и другие.

Фонология

Исследователи

• Андрей Михайлович (Иоганн Андреас) Шёгрен . Создатель кириллической осетинской азбуки. Ему принадлежит первое научное исследование осетинского языка, изданное в Петербурге под заголовком «Осетинская грамматика с кратким словарем российско-осетинским и осетинско-российским».
• Всеволод Фёдорович Миллер . Выдающийся русский фольклорист и языковед. Автор «Осетинских этюдов» ( , , ).
• Василий Иванович (Васо) Абаев ( -). Написал множество работ по осетиноведению и иранистике . Составил 4-томный «Историко-этимологический словарь осетинского языка» (1957-1989).
• Магомет Измайлович Исаев . Иранист и осетиновед; в частности, автор книги «Дигорский диалект осетинского языка».

История исследований

Фундамент осетиноведческих исследований заложили воспоминания и дневники путешественников XVIII века, которые посетили Осетию в то время. Среди них труды Н. Витсена, И. А. Гюльденштедта, Я. Рейнеггса. Наиболее значительным вкладом в создание как источниковой, так и теоретической базы для осетиноведческой науки стал труд «Путешествие на Кавказ и в Грузию» известного немецкого ориенталиста Ю. фон Клапрота, изданный в 1812 году. Фон Клапрот впервые выдвинул предположение о преемственности осетинского и аланского языков и определил дигорский тип речи как диалект осетинского языка, а не как отдельный язык.

Работы фон Клапрота заинтересовали других исследователей. Так российский исследователь финского происхождения Андреас Шёгрен решает отправиться в Осетию, чтобы на месте приложить «всевозможное старание о самом точнейшем и подробнейшем узнании внутреннего духа и устройства языка во всем его грамматическом составе и объеме с самых первых звучных элементов до высшего настоящего развития в синтаксическом употреблении» . Шёгрен находился на Кавказе в 1835-1836 годах. За это время он побывал в разных районах Осетии, ознакомился с различными сторонами жизни и быта осетин. Он глубоко изучил осетинский язык в его «тагаурской» форме (иронский диалект), он придавал большое значение изучению дигорского диалекта, архаичность форм которого Шёгрен впервые установил. Основные результаты исследований Шёгрена были опубликованы в Санкт-Петербурге в 1844 году.

Следующий этап развития осетинских исследований связан с именем В. Ф. Миллера (1848-1913). В трудах Миллера («Осетинские этюды»: 1881, 1882, 1887) окончательно установлен иранский характер осетинского языка и его место среди индоевропейских языков. Им заложены научные основы истории осетинского языка и создана база изучения осетинского фольклора.

В настоящее время исследование осетинского языка продолжается на базе Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований (СОИГСИ) и Юго-Осетинского научно-исследовательского института, а также в профильных учебных заведениях (факультет осетинской филологии СОГУ и другие).

Книгоиздательство на осетинском языке

Первая печатная книга на осетинском языке - «Начальное учение человеком, хотящим учитися книг божественного писания» - была издана московской типографией Синода в 1798 году . Подготовленная епископом Моздокским и Мажарским Гаем Токаовым с помощью священника-осетина Павла Генцаурова (Кесаева), книга представляла собой сборник религиозных текстов на осетинском языке с параллельным русским переводом (катехизис).

В 1844 году была опубликована «Осетинская грамматика» Андреаса Шёгрена , в которой был представлен проект осетинского алфавита на основе гражданской кириллической азбуки. Эта азбука использовалась в осетинском книгоиздательстве вплоть до перевода на латинский алфавит в советское время (1923).

За весь XIX век на осетинском языке были изданы 43 книги, из них религиозного содержания (переводных) - 24, учебных - 13, этнографических - 3, художественных - 3 (А. Кубалов «Æфхæрдты Хæсана», Б. Гуржибеков «Сахи рæсугъд», К. Хетагуров «Ирон фæндыр») .

С 1901 по 1917 год вышло 41 издание на осетинском языке. При этом отмечается расширение тематики: наука, фольклор, религия, драматургия, поэзия, медицина, учебная литература по осетинскому языку, проза, детская литература, филология, этнография, экономика, история. Появились первые периодические издания: газеты и журналы.

После революции и гражданской войны книгоиздательство возобновилось в 1921 году. Уже с 1931 года на осетинском языке выходило около 30 наименований книг в год. Однако уже в конце 1940-х намечается постепенное сокращение тематических сфер. С 1960-х годов издавались только проза, учебная литература по осетинскому языку, поэзия, публицистика, партийные документы, фольклор. Этот тематический спектр сохраняется до настоящего времени, за исключением партийных документов, их сменили другие официальные публикации .

21 августа 2010 года был представлен перевод Библии на осетинский (иронский) язык, осущественный Свидетелями Иеговы . Сейчас группой из нескольких человек, в числе которых осетинские поэты Казбек Мамукаев, Лиза Кочиева, под патронажем Российского Библейского Общества , готовится новый перевод Библии . К настоящему времени уже переведен и издан Новый завет .

В 2007 году филологом и фольклористом Федаром Таказовым был закончен полный перевод Корана на осетинский (дигорский) язык .

См. также

• Кударо-джавское наречие

Примечания

1. Осетинский язык - БСЭ
2. Информационные материалы об окончательных итогах Всероссийской переписи населения 2010 года
3. Там же
4. Теория языкового субстрата . См., например, работу «Типология армянского и осетинского языка и кавказский субстрат» // В. И. Абаев. Избранные труды. Том II. Владикавказ, 1995. С. 481.
5. М. И. Исаев . Из предисловия к русскому изданию книги Вернарда С. Бахраха «Аланы на Западе». («A history of the Alans in the West», by Bernard S. Bachrach)
6. В. Ф. Миллер. Осетинские этюды. 1881, 1882, 1887 .
7. В. И. Абаев . Некоторые осетино-грузинские семантические параллели. В кн.: В. И. Абаев. Избранные труды. Том II. Общее и сравнительное языкознание. Владикавказ, 1995.
8. В. И. Абаев. Скифо-уральские изоглоссы. В кн.: В. И. Абаев. Избранные труды. Том II. Общее и сравнительное языкознание. Владикавказ, 1995.
9. Например, видовое значение глагольных приставок, как в русском.
10. Воронов Ю. Н. Древняя Апсилия. Сухум, 1998. С. 267
11. История перевода Нового Завета на осетинский язык и полный текст издания 1902 года .
12. Таблица соответствий между различными системами письма, которые использовались для записи осетинских текстов
13. Владикавказ, 2006. С. 394-396.
14. Ахвледиани [Ахвледиани Г. С. Сборник избранных работ по осетинскому языку. Тбилиси, 1960, 116], Калоев [Калоев Б. А. Осетины. М., 1967, 48] и Гершевич .
15. Камболов Т. Т. Современная диалектная структура осетинского языка (в книге «Очерк истории осетинского языка», 2006).
16. Журнал «Революция и национальности», 1937, № 5, с. 81-82
17. Электронная версия этого словаря доступна для оболочки ABBYY Lingvo
18. Полный текст конституции РСО-А
19. Исаев М. И. Становление и развитие осетинского литературного языка. Автореф. дисс. … канд. филол. наук. М., 1972. С. 20.
20. Камболов Т. Т. Очерк истории осетинского языка . Владикавказ, 2006. С. 425.
21. Ironau.ru Осетинский язык. Общая справка
22. Тордарсон Ф. Несколько слов о языке анатолийских осетин. // Известия ЮОНИИ. Вып. 17. Цхинвали, 1972. С. 96.
23. Грамматический очерк осетинского языка. Морфология
24. Грамматический очерк осетинского языка. Числительные. С. ,
25. Камболов Т. Т. Очерк истории осетинского языка. Владикавказ, 2006. С. 349 и далее.
26. Шёгрен А. М. Осетинская грамматика, с кратким словарем осетинско-российским и российско-осетинским. - СПб, 1844. С. X.
27. Исаев М. И. Васо Абаев. - Орджоникидзе: Ир, 1980.
28. Камболов Т. Т. Языковая ситуация и языковая политика в Северной Осетии: история, современность, перспективы. Владикавказ, 2007 . Введение.
29. Осетинская грамматика с кратким словарём осетино-российским и российско-осетинским сочинения Андрея Шёгрена
30. Цабаев В. Г., Течиты Р. Д. Осетинская книга. Библиография. - Орджоникидзе, 1977.
31. Камболов Т. Т. Языковая ситуация и языковая политика в Северной Осетии: история, современность, перспективы. Владикавказ, 2007. Глава I: Историческая динамика языковой ситуации в Северной Осетии
32. Свидетели Иеговы выпустили первую в истории полную Библию на осетинском языке
33. Библи - Ног дунейы тæлмац
34. Перевод Ветхого Завета на осетинский язык
35. Новый Завет на осетинском языке (в формате PDF), аудио версия
36. Коран на осетинском (дигорском) языке

Ссылки

• Портал по документации и исследованию грамматики осетинского языка
• Клуб аланского языка (самоучитель, тексты, словарь, музыка)
• Осетинский язык online (словари, учебные материалы, подборка ссылок)
  • Абаев В. И. Краткий грамматический очерк осетинского языка
• Лаборатория полевых исследований: осетинский язык (исследования грамматики, современные устные тексты на иронском и дигорском диалектах)
• Газета «Хурзæрин» (осет.)
• Журнал «Фидиуæг» (осет.)

Государственные и официальные языки в субъектах Российской Федерации
Государственный язык РФ	русский
Языки субъектов федерации

Ко второй половине XIX в. относятся становление и расцвет художественной и публицистической литературы. В короткий промежуток времени осетинская литература прошла путь от первых религиозно-поэтических произведений до классических литературных сочинений.

Литературный процесс, происходивший в Осетии, следует разделить на два этапа: 1) становление художественной литературы и появление первых профессиональных писателей; 2) создание осетинского литературного языка и расцвет художественной литературы.

Как и в других сферах духовной жизни осетин, на характере развития литературы сказалось время, связанное с национальным возрождением осетинской культуры. Важнейшая черта литературных произведений -- их общенациональная и демократическая направленность, гражданственность и гуманизм. Испытывая на себе идеи освободительного движения, осетинская литература была избавлена от ложных и примитивных форм литературного сочинительства. Ей не были присущи реакционно-консервативные установки или же фальшь панегирических интонаций, обычных при монархическом режиме.

Наиболее ранние литературно-поэтические опыты на осетинском языке относятся к середине XIX в. Они связаны с творчеством видного просветителя Осетии Аксо Колиевым (1823-1866). Его произведения «Хвалебная песнь святой Марии», «Воскресение Христово» и другие посвящены духовно-нравственной тематике.

Профессиональная осетинская литература берет свое начало с творчества Темирболата Мамсурова (1845-1899). Военное образование Т.Мамсуров получил в Петербурге. В середине 60-х гг. XIX в. он вместе с переселенцами из Осетии вынужден был покинуть Родину и эмигрировать в Турцию. Его поэтическое творчество приходится на время, когда поэт был в эмиграции. После смерти Т.Мамсурова из Турции были переданы в Осетию одиннадцать его стихотворений. Судя по поэтическому мастерству, по которому можно судить о нем как об опытном писателе, творческое наследие поэта далеко не ограничивалось только произведениями, переданными из Турции.

Поэзия Т.Мамсурова посвящена одной из трагических страниц истории Осетии -- переселении части осетин в Турцию. Его произведения («Два товарища», «Думы», «Колыбельная» и др.) отмечены острой болью, испытанной переселенцами и самим поэтом на чужбине. Главная поэтическая мысль, ее образность, ритмика и даже кажущиеся второстепенными интонации стиха Т.Мамсурова пронизаны ностальгической тоской по Родине. С мечтой о Родине поэт умер в Турции.

Процесс становления осетинской литературы был ускорен благодаря незаурядному таланту Инала Канукова (1850-1898) -- поэта, публициста и просветителя. Вначале (70-е гг. XIX в.) его творческая жизнь протекала на Кавказе, затем (80-90-е гг. XIX в.) -- на Дальнем Востоке.

Инал Кануков был тесно связан с эпохой, в которой он жил. Он хорошо замечал перемены, происходившие в Осетии, глубоко осознавал буржуазный характер экономического и культурного возрождения своей Родины. Как и Т.Мамсуров, Инал Кануков тяжело пережил людские страдания, связанные с переселением осетин в Турцию. В очерке «Горцы переселенцы» он пытается объяснить причины, побудившие людей покинуть свою родину. Ответственность за переселение И.Кануков возлагал на осетинскую знать. Он не осознавал, что в свою очередь осетинская аристократия стала жертвой российских реформ и была вынуждена пойти на крайнюю меру -- покинуть свое отечество.

В очерках и рассказах («В осетинском ауле», «Заметки горца», «Две смерти» и др.) И.Кануков проявил превосходное знание жизни народа. Его острый взгляд не мог не заметить особенности характера осетин, оказавшихся на гребне новой жизни.

В период пребывания на Дальнем Востоке И.Канукова постигает разочарование в буржуазных переменах в России. Чтобы полнее и образнее выказать свое отношение к падению нравов в буржуазном обществе, он прибег к новому для себя жанру -- поэзии. В стихотворениях «Желтый флаг», «Возможно ль жить?», «Кровь и слезы» и др. И.Кануков подвергает критике бездуховность и безнравственность, пришедшие в общество вместе с буржуазными отношениями.

Основоположником осетинской художественной литературы по праву считается Константин (Коста) Леванович Хетагуров. Он родился 15 октября 1859 г. в семье офицера русской службы. Свою учебу Коста начинал в Наре. После реального училища во Владикавказе он поступил в Ставропольскую гимназию. Отец мечтал видеть своего сына в офицерском мундире, желая ему престижной карьеры. Но Коста выбрал живопись и поступил в Академию художеств. Жизненный путь великого поэта, по словам самого Коста, был посвящен трем видам деятельности -- живописи, поэзии и борьбе с колониальной администрацией на Кавказе.

Литературный талант Коста уникален. Он -- поэт, прозаик, драматург, публицист. Его творчество тесно связано с жизнью народа. Главная тема его произведений -- судьба Осетии, ее трудное вхождение в мир свободы, равенства и прогресса.

Достойных так мало у нас!

И что мы такое сейчас?

И что мы со временем будем?

Ползешь ты вслепую, мой край.

Поэтическое кредо Коста -- социальная справедливость, борьба с любыми формами насилия, защита обездоленных и «измученных людей».

Везде для всех я песнь свою слагаю,

Везде разврат открыто я корю;

Я грудью грудь насилия встречаю

И смело вам о правде говорю.

Шедевром поэтического творчества Коста является его «Осетинская лира» («Ирон фандыр»). Именно этот сборник стихов, представляющий собой цельное поэтическое произведение, послужил основой для создания осетинского литературного языка. В нем Коста выступил не только как поэт-художник, но и как приверженец демократических идеалов, отвергающий социальный гнет и колониальный режим. Стихи поэта, вошедшие в «Осетинскую лиру», отмечены особым творческим талантом. И все же среди этих стихов нельзя не выделить два произведения -- «Додой» и «Мать сирот», пользовавшиеся необычайной популярностью в народе. В сборнике стихов они создают атмосферу кульминации той трагедии, в которой во второй половине XIX в. оказалась Осетия.

Еще до выхода в свет «Осетинской лиры» большинство поэтических произведений Коста расходились в народе в рукописном варианте. Многие из них становились народными песнями. В осетинской поэзии «Осетинская лира» и в наше время остается непревзойденным художественным произведением.

Коста писал не только на родном языке. Немало стихов им написано на русском языке. Большая их часть создавалась в ссылке. Русскоязычные стихи поэта изысканны, художественны и музыкальны:

Бестрепетно, гордо стоит на откосе

Джук-тур круторогий в застывших снегах,

И весь индевея в трескучем морозе,

Как жемчуг, горит он в багровых лучах.

Над ним лишь короной алмазной сверкает

В прозрачной лазури незыблемый Шат,

У ног его в дымке Кавказ утопает...

Чернеют утесы и реки шуршат...

Коста умер в марте 1906 г. в селении Георгиевско-Осетинском Кубанской области, где жила его сестра. Там же он был похоронен. Вскоре по настоянию народа Осетии прах великого поэта и идейного вождя был перевезен во Владикавказ и захоронен в ограде Осетинской церкви.

Современником Коста Хетагурова был талантливый писатель и поэт Блашка Гуржибеков (1868-1905). Литературная известность пришла к нему как к автору комедии «Дурачок» («Адули»), поэмы «Очаровательная красавица» и поэтического сборника «Дигорские произведения». Ряд стихотворений он посвятил Коста Хетагурову, которого он высоко ценил. В своих демократических устремлениях и защите угнетенных масс Блашка Гуржибеков следовал традициям Коста.

Одним из замечательных литературных явлений конца XIX -- начала XX вв. был Георгий Цаголов (1871-1939). Он вошел в литературу как поэт, прозаик и публицист. Его поэтические произведения, написанные на русском языке, были опубликованы в сборнике «Осетинские мотивы». Демократизм и гражданские позиции, которых придерживался Георгий Цаголов, определяют содержание его поэзии. Революционный настрой Георгия Цаголова, вызванный тяжелым положением народа, особенно ярко выражен в поэме «Месть певца».

Поэтические мотивы, связанные с судьбами людей, характерны для прозы Георгия Цаголова. Его рассказы повествуют о тяжелой доле горца-крестьянина.

Большую популярность Георгий Цаголов приобрел благодаря своей острой публицистике. Публицистические статьи писателя отличают правдивость, обостренное восприятие происходивших в конце XIX в. в Осетии перемен. Его статьи-- «Новые веяния», «Дигорские пауки», «Безземельные в Осетии» и др. -- обогатили осетинскую публицистику как литературный жанр.

Известность народному писателю Александру Кубалову (1871-1944) принесла его романтическая поэма «Афхардты Хасана», вышедшая в свет в 1897 г. В основу произведения было положено народное сказание об остром социальном столкновении феодального рода с фамилией из униженных и оскорбленных. Произведение Александра Кубалова пришлось ко времени -- к накалу социальных отношений в Осетии в конце XIX -- начале XX вв. Это, а также самобытность писательского таланта придали «Афхардты Хасана» народную популярность. Этим объяснялись неоднократные его переиздания и долгая литературная жизнь произведения.

Осетинская художественная литература второй половины XIX в. была представлена всеми основными жанрами. Однако особенное развитие получили поэзия и публицистика. Как наиболее динамичные жанры, они больше отвечали времени, быстрее и эмоциональнее реагировали на острые социальные проблемы, возникавшие в Осетии во второй половине XIX в.

В целом же в XIX в. в Осетию пришла зрелая художественная литература. Творчество Коста Хетагурова, создавшего осетинский литературный язык, являлось вершиной осетинской литературы и культуры.