И́горь (в Крещении Гео́ргий, в иночестве Гаврии́л) Ольгович, Черниговский и Киевский. Игорь ольгович

Князь-мученик Игорь (в крещении Георгий) Черниговский жил в первой половине XII века (он умер в 1147 году), когда Русскую землю сотрясали жестокие междоусобицы. Жертвой одной из таких междоусобных войн он и стал.

Игорь был сыном знаменитого черниговского князя-воителя Олега Святославича. Мало кто из русских князей мог сравниться с отцом Игоря по числу военных походов. Почти всю свою жизнь Олег провёл в войнах и сражениях; случалось ему терпеть неудачи, попадать в плен, но всякий раз он стремился отомстить своему обидчику, настоять на своём. Автор "Слова о полку Игореве", вспоминая времена Ольговых усобиц, называл Олега не Святославичем, как следовало бы, но "Гориславичем". И в этом прозвище было немало правды, ибо много горя принёс Олег русским людям, наводя на свою землю злейших врагов её — половцев. "Той бо Олег мечем крамолу коваше и стрелы по земли сеяше"…

Олег воевал со всеми подряд — и с друзьями, и с недругами: со своим дядей великим князем Киевским Всеволодом Ярославичем, с другим своим дядей и тоже великим Киевским князем Изяславом Ярославичем, потом с сыном Всеволода Владимиром Мономахом. Жизнь изрядно потрепала его и побросала по свету. Из родного Чернигова он бежал в далёкую Тьмуторокань на Азовское море, где стал готовиться к войне с Всеволодом. Жившие в Тьмуторокани хазары обманом заманили его в ловушку и продали в Византию. Здесь, на острове Родос, князь провёл несколько лет, но не пропал: он женился на знатной гречанке Феофании и с помощью своей новой греческой родни вернулся в Тьмуторокань, где жестоко отомстил злодеям-хазарам. Силой оружия вернул себе Олег и родной Чернигов, ради этого вступил он в союз с половцами и даже (после смерти Феофании) взял себе в жёны половецкую княжну, дочь половецкого хана Оселука. Она-то и стала матерью князя Игоря. Оселукова дочь приняла на Руси крещение и стала жить в Чернигове, сначала при своём муже Олеге, а затем при его сыновьях.

"Ольгово племя", как называли потомков Олега Святославича, всегда отличалось особой воинственностью. Нередко князья Ольговичи становились зачинщиками жестоких междоусобных браней. Особенно прославился этим старший брат Игоря Всеволод, ставший-таки великим князем Киевским. О, как мечтал Всеволод о "златом" киевском престоле, как добивался его! Немало крови пролил он в войнах со своими родичами. И Игорь как верный брат помогал ему в борьбе за Киев.

Но и между братьями не всё бывает ладно. Добившись Киева, Всеволод не выполнил своего обещания: не дал Игорю Чернигов. Игорь сильно обиделся на брата. С того времени, рассказывает летопись, поселилась вражда между князьями. И много усилий потратил Всеволод, чтобы примириться с братом, вернуть его расположение к себе.

С годами, однако, Игорь всё с меньшим желанием брался за оружие. И объяснялось это просто: у князя сильно болели ноги и он с трудом мог ходить. По-прежнему он нередко сопровождал Всеволода в военных походах, но иной раз — слыханное ли дело для "Ольгова племени"? — выступал посредником в мирных переговорах, мирил старшего брата с его врагами. И добрый мир неизменно оказывался лучше худой ссоры!

Случалось Игорю воевать и далеко за пределами Руси. Однажды к Всеволоду обратился за помощью польский князь Владислав, прозванный Изгнанником. Его жестоко обидели братья, польские князья. Всеволод с войском уже собирался двинуться в Польскую землю, но Игорь с другим своим братом Святославом (кстати сказать, отцом героя "Слова о полку Игореве"), так сказал ему:

— Не ходи на войну. Лучше пусть мы пойдём, братья твои.

Князья выступили в поход зимою и, как рассказывает летопись, дошли до середины земли Польской. Братья же Владислава, польские князья Болеслав и Мешко, отступили за болота; в страхе выехали они навстречу Игорю, и целовали крест ему, что помирятся с братом своим, и согласились дать Владиславу четыре города в Польской земли, а Игорю с братом его Святославом дали один город — в награду. И так вернулись Игорь и Святослав на Русь с великою славой.

Вскоре после этого князь Всеволод Ольгович разболелся. Чувствуя приближение смерти, он призвал к себе киевлян и сказал им:

— Я тяжко болен. Вот брат мой Игорь. Он будет вам князем после меня.

И целовали киевляне крест Игорю, что быть ему князем над ними после Всеволода. Но делали они так не с чистым сердцем, рассказывает летопись, потому что не по душе был им Игорь.

Всеволод и от других князей потребовал признать Игоря своим законным наследником. Князья тоже целовали крест, что не будут искать Киева под Игорем. На самом же деле многие из них сами были не прочь вступить на "златой" киевский престол, а потому не собирались выполнять своих обещаний.

Когда Всеволод умер, киевляне послали тайную весть к князю Изяславу Мстиславичу (он был внуком Владимира Мономаха и княжил в Переяславле, недалеко от Киева): "Иди, княже, к нам. Тебя хотим!" Изяслав быстро собрал войско и выступил против Игоря. Его поддержали жители ближних к Киеву городов, а также "чёрные клобуки" и берендеи — бывшие кочевники, которых киевские князья поселили на своих землях. Когда войско Изяслава подступило к Киеву и расположилось у стен города, киевляне, которых Игорь вывел на битву, повернули свои стяги и перешли на сторону Изяслава. Игорь же с братом своим Святославом остались лишь со своими дружинами. Но не пали духом, а ринулись в битву, надеясь на свою правду.

Да куда там! Киевляне, объединившись с Изяславовыми воинами и с союзными "чёрными клобуками" и берендеями, начали сечь дружины их без жалости, так что многие пали в битве. И бежали князья Ольговичи: Святослав сумел спастись, а Игорь заехал в болото, и увяз конь под ним. А сам Игорь идти уже не мог, потому что сильно разболелись у него ноги. И так на четвёртый день после битвы нашли его в болотах и привели к Изяславу. Изяслав же повелел заковать его в железа, а затем отправить в Переяславль и заточить в монастыре Святого Иоанна, в порубе. А поруб — это подземная тюрьма: ни дверей, ни оконца малого, так что и света белого нельзя из него увидеть… Сам же Изяслав сел на киевское княжение. И киевляне очень обрадовались тому.

Спустя немного времени князь Игорь совсем разболелся. И взмолился Игорь к Изяславу:

— Брат! Тяжко болен я, навряд ли в живых останусь. Разреши мне постричься в иноческий чин. Ещё когда был я князем, хотелось мне сделаться монахом. А теперь, видно, конец мне приходит!

Изяслав сжалился над Игорем и так ответил ему:

— Если хочешь постричься в монахи, брат, то воля твоя. Я и без того готов отпустить тебя ради твоей болезни. (В то время все князья называли друг друга братьями; к тому же Игорь и Изяслав приходились друг другу хоть дальними, но всё-таки родственниками.)

Изяслав повелел разобрать верх Игоревой темницы, и так вынули Игоря из поруба едва живого и перенесли в келью. Восемь дней Игорь не мог ни есть, ни пить — так был плох. А затем исцелил его Бог, и сделался он здоров. Его перевезли в Киев, в монастырь Святого Фёдора, и, призвав игумена и братию, постригли в иноческий чин с именем Гавриил, а потом и в ангельский образ схимника с именем Игнатий.

Икона "Игоревская" перед которой молился князь Игорь

А случилось так, что в то лето Изяслав сговорился с черниговскими князьями воевать против Игорева брата Святослава. (Черниговские князья приходились двоюродными братьями Игорю и Святославу.) И вот когда уже выступил Изяслав из Киева и был на пути к Чернигову, пришла к нему весть, что черниговские князья отступились от него и, соединившись со Святославом, хотят обманом захватить его в плен или даже убить. Изяслав послал в Киев с известием об этом к своему брату Владимиру и к митрополиту. Те рассказали обо всём киевлянам. Киевляне же созвали вече и так решили: "Пойдём все — от мала и до велика — на помощь своему князю — с черниговскими воевать!"

На том бы им и разойтись, да кто-то из киевлян закричал:

— Рады мы своему князю помочь. Да сперва вот что сделаем! Игорь — князю нашему враг и нам враг. Убьём его, не то может зло случиться городу нашему! А потом и к своему князю пойдём.

Услыхали это люди и завопили:

— Убьём! Убьём Игоря!

Брат Изяслава Владимир и митрополит хотели остановить их, но не смогли. Киевляне никого не желали слушать и все как один устремились в монастырь Святого Фёдора, за Игорем.

Игорь же в то время пребывал в церкви на молитве. И ворвались киевляне в церковь, схватили его прямо во время церковной службы и, разодрав на нём церковную мантию, выволокли из храма. Он же только восклицал горестно:

— О окаянные, сами не ведаете, что творите! За что, словно разбойника, хотите убить меня? Ещё раньше крест целовали, что быть мне князем у вас, а сами клятву нарушили, крест святой преступили. Так я уже не поминаю того. А ныне сподобил меня Бог воспринять иноческий образ!

Окаянные же и не слушали его, но ещё пуще вопили:

—Убейте! Убейте его!

А когда содрали одежды с него, тихо промолвил Игорь со стоном:

— Нагим я появился на свет сей, нагим и покину его.

В то время подъехал и князь Владимир, который с трудом смог протиснуться сквозь толпу киевлян. Игорь, взглянув на него, спросил:

— Ох, брате, куда ведут меня?

Владимир соскочил с коня и прикрыл Игоря плащом. А затем сказал киевлянам:

— Братья мои! Не делайте зла! Не убивайте Игоря!

И повёл Игоря на двор матери своей, который находился поблизости. И когда уже подошёл Владимир с Игорем к воротам, начали киевляне убивать Игоря. И самого Владимира тоже ударили. Киевский боярин по имени Михаил, который приехал сюда вместе с Владимиром, соскочил с коня и бросился на помощь князю. И удалось им с Владимиром затащить Игоря на княгинин двор и запереть ворота за ним. На самого же Михаила набросилась толпа. И стали избивать его, и сорвали с него крест золотой и тяжёлую цепь золотую, и едва не убили до смерти. Тем временем другие киевляне выломали ворота и ворвались на княгинин двор. Игоря же провели в сени, наверх. Увидели киевляне Игоря на сенях, разломали сени и стащили его с сеней вниз, и начали убивать. А затем привязали его верёвкой за ноги и протащили, ещё живого, с княгинина двора через весь город. И так воспринял блаженный князь мученический венец, и отошёл ко Господу в лето 1147, месяца сентября в 19-й день. Тело же его положили на телегу, и повезли на торжище, и бросили там на поругание.

И когда увидели киевляне, что сотворили они с бывшим князем своим, то так про себя решили: "То не мы убили Игоря, но черниговские князья — они первыми на нашего князя злое замыслили!"

А когда принесли тело Игоря с торжища и положили в церкви, то в ту же ночь явил Бог знамение над ним: зажглись в церкви сами собою свечи. И наутро игумен монастыря Святого Фёдора облачил тело Игоря в ризы монаха, отпел над ним положенные песнопения и похоронил его в монастыре Святого Симеона. Во время сего печального обряда страшная гроза привела в ужас Киевлян, народ изумился и слезами раскаяния желал хоть как-либо умилостивить гневное небо.

Изяслав же узнал о том, что случилось в Киеве, и сильно опечалился, потому что жаль ему стало Игоря. И так сказал дружине своей:

— Если б ведал я про то, что случится, отправил бы Игоря в безопасное место. А теперь не уйти мне от людской молвы — будут говорить, что это я его велел убить. Но Бог мне свидетель: не повелевал я убить его и людей не подучивал!

И отвечала дружина Изяславу:

— Нечего тебе, княже, беспокоиться о людской молве. Бог знает и люди ведают, что не ты убил. То черниговские князья во всём виноваты: отступились от тебя и убить тебя хотели.

Вздохнул Изяслав и сказал в ответ им:

— Раз уж случилось такое, делать нечего. Бог нас рассудит.

И простил киевлян.

…Спустя несколько лет брат Игоря князь Святослав Ольгович перенёс мощи брата своего Игоря из Киева в Чернигов и положил их в соборной церкви Святого Спаса Преображения, в ларце, на похвалу себе и всем православным людям. И с той поры русские люди почитают святого угодника своего — благоверного князя-мученика Игоря. Ибо принял он смерть от рук убийц своих без страха, с покорностью Богу, и тем явил великую силу Православной веры, побеждающей всякую неправду и всякое зло.

Доктор исторических наук Игорь Фроянов считает, что «убийство Игоря произошло не на социальной почве, хотя привкус социальности в нем есть несомненный. Нельзя… относиться к нему и как к политическому убийству». Оно носило магический характер, соответствующий языческому сознанию. Убить Игоря и покончить с Ольговичами - одно и тоже. Убийство Игоря имело «магический знак пресечения каких бы то ни было попыток Ольговичей сесть на киевском столе…»

Спассо-Преображенский собор в Чернигове. Место погребения Игоря.

Храм в котором находились мощи святого князя Игоря (Спасский собор в Чернигове) является самым древним каменным храмом на территории Русси, он построен и стоит с 1024 года и являлся княжеской усыпальницей князей Ольговичей. Здесь было погребено 7 князей и так же митрополит Киевский блаженный Константин. В храме покоится прах князя Игоря Северского, воспетого в «Слове о Полку Игореве», Игоря Черниговского и других князей той эпохи.

Сегодня до сих пор не ясно, где находится гробница и мощи святого князя Игоря и есть ли они вообще сегодня. Мощи святого князя Игоря Черниговского вместе с мощами других святых, находятся по приданию в усыпалнице под Спасским собором(на валу), но они были залиты бетоном по указанию советской власти. В то время, хотели разрушить весь собор, но за него заступились мировые сообщества (это чуть ли не первый каменный храм Киевской Руси) и все что они могли сделать это перекрыть доступ к мощам святых. до сих пор исправить ситуацию невозможно, так как если разрушить слой бетона, можно повредить и мощи фундамент собора,который в последствии рухнет.. 54 года собор разгроблялся Советской властью и стоял в запустении.
Так что единственный способ поклонится мощям - это помолится в Спасском соборе.(Говорят, что мощи св. князя Игоря находятся в стене справа). Но по другой версии, были у собора и другие хозяева, это греко-католики. Они несколько сот лет хозяйничали собором и не щадили православные святыни. Были ли у Церкви мощи после их хозяйствования, опять же сказать трудно. Тогда многое было разграблено и многое уничтожено. Как впрочем Чернигов не обошло и монголо-татарское иго. Если мощи князя Игоря были на поверхности земли (а не в земле, ибо это был храм-усыпальница и перенесённый гроб с Игорем из Киева был именно погребён в этом храме) , то в послемонгольское время про них никто ни сном ни духом в истории не обмолвился..толи превратились как и положено при набегах в прах и пепел, толи подверглись поруганию бусурман
В 2012 году археологи провели раскопки крипты-усыпальницы князей, мощей князя Игоря не обнаружено., как не обнаружены они были и при большевитских раскопках в 1923 году...
Это ещё одна версия и тёмная сторона истории. Ведь Игоревская икона Божей Матери тоже утеряна при нашествии монголов и теперь имеются только её списки.

У памятника святому князю Игорю

Однако найдено описание внешности Игоря. Игорь "ростом был средний и сух, смугл и красив лицем, власы над обычаи, как поп, носил долги, брада же узка и мала. Прилежно уставы иноческие хранил"

Ученые до сих пор спорят о том, откуда пришло к нам и что означает имя Игорь. Одни считают его скандинавским (от имени Ингвар), другие — кельтским или прибалтийским (сравни название местности в Прибалтике — Ингария, или Ингрия).

Величание

Величаем тя, /
страстотерпче святый княже Игоре, /
и чтем святую память твою, /
ты бо молиши о нас /
Христа Бога нашего.

Тропарь Игорю Черниговскому и Киевскому, блгв. вел. Кн

Наста днесь всечестная память страстотерпца благовернаго князя Игоря, /
созывающая люди в пречестный храм Спасов, /
идеже радостно сошедшася благочестивых множество /
молитвенно празднуют святую память твою, и с верою взывают ти: /
молися, святе, /
Стране Российстей, граду Чернигову и всем православным Христианом /
в мире и благоденствии спастися.

Внук великого князя Киевского Святослава Ярославича , сын Олега Святославича (Гориславича) , Игорь принадлежал к княжескому роду Ольговичей в пору, когда Русь раздирала междоусобная брань между Ольговичами и Мстиславичами за первенство. В году великим князем Киевским стал старший брат Игоря Всеволод Ольгович . Его княжение длилось всего несколько лет, было наполнено непрерывными войнами, и киевляне Всеволода невзлюбили. Однако, он считал Киев своим наследственным владением и объявил что, в случае его смерти, княжение перейдет к его брату Игорю, князю Новгород-Северскому. Киевское же вече решило: "не хотим быть в наследстве", и ненависть против Ольговичей нарастала в городе. Так святой Игорь, как наследник, против воли оказался вовлечен в центр событий.

Другое изложение событий повествует что, по пленении, князь Игорь был заточен в одном из монастырей Переяславля-Русского или Южного (ныне Переяслав-Хмельницкий). Вдали от суеты мира сего, тяжело больной, он стал раскаиваться в своих грехах и просил разрешить ему постричься в монахи . 5 января года епископ Переяславский Евфимий постриг его в иночество с именем Гавриил. Вскоре он выздоровел и был переведен в Киевский Феодоровский монастырь, где принял схиму с именем Игнатий .

Так или иначе, предание сходится в том что, став схимником в Феодоровской обители, князь выздоровел и всецело предался иноческим подвигам, проводил время в слезах и молитве.

Тем временем борьба за Киев продолжалась. Черниговские князья, двоюродные братья Игоря, замыслили заманить князя Изяслава Мстиславича Киевского в совместный поход – с тем, чтобы захватить его или убить. Заговор открылся, когда князь был уже на пути к Чернигову. Возмущенные киевляне, узнав о коварстве черниговцев, обрушили месть на ни в чем неповинного князя-схимника. Желая отомстить роду Ольговичей, киевское вече в году постановило расправиться с князем-иноком. Митрополит и духовенство старались вразумить и остановить их. Сам князь Изяслав Мстиславич и особенно его брат князь Владимир пытались предотвратить это кровопролитие и спасти святого мученика, но сами подверглись опасности со стороны ожесточенной толпы.

Восставшие ворвались в храм во время литургии, схватили молившегося пред иконой Божией Матери Игоря и потащили его на расправу. В воротах монастыря толпу остановил князь Владимир. И сказал ему Игорь: "Ох, брате, куда ты?" Владимир же соскочил с коня, желая помочь ему, и покрыл его корзном (княжеским плащом) и говорил киевлянам: "Не убивайте, братья". И вел Владимир Игоря до двора матери своей, и стали бить Владимира. Так повествует летопись. Владимир успел втолкнуть Игоря во двор и затворить ворота. Но люди выломили ворота и, увидев Игоря "на сенях" (крытая галерея второго этажа в древнем киевском тереме), разбили сени, стащили святого мученика и убили на нижних ступенях лестницы. Ожесточение толпы было столь велико, что мертвое тело страдальца подвергли избиению и поруганию, его волочили веревкой за ноги до Десятинной церкви , бросили там на телегу, отвезли и "повергли на торгу". Так, 19 сентября года, святой мученик предал Господу дух свой, "и совлекся ризы тленнаго человека, и в нетленную и многострадальную ризу Христа облекся".

Когда вечером того же дня тело блаженного Игоря было перенесено в церковь святого Михаила , "Бог явил над ним знамение велико, зажглись свечи все над ним в церкви той". По благословению митрополита Климента Смолятича , игумен Феодоровского монастыря Анания совершил на другое утро погребение страстотерпца в храме Симоновского монастыря , на окраине Киева.

Мощи и почитание

Молитвы

Величание

Величаем тя, / страстотерпче святый благоверный великий княже Игоре, / и чтим святую память твою, / ты бо молиши за нас / Христа Бога нашего .

Тропарь, глас 4

Наста днесь всечестная память страстотерпца благовернаго князя Игоря, / созывающа люди в пречестный храм Спасов, / идеже радостно сошедшася благочестивых множество / молитвенно празднуют святую память твою, и с верою взывают ти: / молися, святе, / стране Российстей, граду Чернигову и всем православным христианом / в мире и благоденствии спастися.

Ин тропарь, глас тойже

Просветився Божественным крещением, Духа Святаго светлостьми озаряем, / Евангелие Христово в сердце твое восприял еси, / делом слово Сына Божия исполняя, благоверный княже Игоре, / моли Всеблагаго Спасителя нашего даровати нам мир, и милость, / и спасение душ наших, чтущих честную память твою.

Кондак, глас 6

Изменил еси земнаго княжения славу во иночества образ смиренный. / И страдальчески земное житие скончав, ныне на Небесех радуешися, / усердне моляся о чтущих тя, Игоре, страдальцев похвало.

Ин кондак, глас 8

Княжескую диадиму обагрил еси кровию твоею, / Богомудре страстотерпче Игоре, / за скиптр крест в руку приим, явился еси победоносец / и жертву непорочну Владыце принесл еси себе. / Яко бо агнец незлобив от раб убиен был еси, / и ныне радуяся предстоиши Святей Троице, / молися спастися душам нашим.

Святой благоверный князь Игорь Черниговский. Середина ХII века была для Руси скорбным временем непрерывных междоусобных браней за Киевское княжение двух княжеских группировок: Ольговичей и Мстиславичей. Все они были в близком родстве, все - правнуки Ярослава Мудрого. Мстиславичи назывались по имени своего отца - святого Мстислава Великого († 1132), сына Владимира Мономаха (отсюда другое их название "Мономашичи"). Ольговичи назывались по имени Олега Святославича († 1115), прозванного за свою горькую судьбу "Гориславичем". Олег Гориславич был сын Киевского князя Святослава († 1076), который участвовал в 1072 году в перенесении мощей (сведения 2 мая) и вошел в историю Русской Церкви как владелец двух замечательнейших богословских сборников того времени - "Изборника Святослава 1073 г." и "Изборника 1076 г.". В некоторых древних месяцесловах и сам князь Святослав почитался угодником Божиим, но особенно прославились два его внука: († 1143) и двоюродный брат его, сын Олега Гориславича,- святой князь-мученик Игорь Ольгович († 1147).

Преподобный Никола Святоша и святой Игорь Ольгович представляют два различных пути христианской святости в Древней Руси. Преподобный Никола, отрекшийся от мира и княжеских обязанностей, стал простым иноком и мирно почил, проведя почти сорок лет в монастыре. Святой Игорь, волей Божией вступивший в борьбу за Киевское княжение, мученическим подвигом должен был искупить наследственный грех княжеских усобиц.

В 1138 году великим князем Киевским стал старший брат Игоря Всеволод Ольгович (прадед святого Михаила Черниговского). Хотя его княжение длилось всего несколько лет и было наполнено непрерывными войнами, князь считал Киев своим наследственным княжеством и решил передать его в наследство своему брату Игорю. Он ссылался при этом на пример Владимира Мономаха и говорил, как бы нарочно подзадоривая Мономашичей: "Владимир посадил Мстислава, своего сына, после себя в Киеве, а Мстислав - брата своего Ярополка. А вот я говорю: если меня Бог возьмет, то я после себя даю Киев брату моему Игорю". Но Бог гордым противится. Горделивые слова Всеволода, которого и так не любили киевляне, стали предлогом для возбуждения ненависти против его брата Игоря и всех Ольговичей. "Не хотим быть в наследстве",- решило киевское вече. Злоба и гордыня князя вызвали ответную злобу и гордыню киевлян: святой Игорь, против воли вовлеченный в самый центр событий, стал невинной жертвой нараставшей ненависти.

Грозные события разворачивались стремительно. 1 августа 1146 года умер князь Всеволод, и киевляне целовали крест Игорю как новому князю, а Игорь целовал крест Киеву - справедливо править народом и защищать его. Но, преступив крестное целование, киевские бояре сразу же призвали Мстиславичей с войском. Под Киевом произошла битва между войсками князя Игоря и Изяслава Мстиславича. Еще раз нарушив крестное целование, киевские войска в разгар сражения перешли на сторону Изяслава. Четыре дня Игорь Ольгович скрывался в болотах около Киева. Там его взяли в плен, привезли в Киев и посадили в поруб. Это было 13 августа, все его княжение продолжалось две недели. В "порубе" (это был холодный бревенчатый сруб, без окон и дверей; чтобы освободить из него человека, надо было "вырубить" его оттуда) многострадальный князь тяжело заболел. Думали, что он умрет. В этих условиях противники князя разрешили "вырубить" его из заточения и постричь в схиму в Киевском Феодоровском монастыре. Божией помощью князь выздоровел и, оставшись иноком монастыря, проводил время в слезах и молитве.

Борьба за Киев продолжалась. Возбуждаемая гордыней и ослепленная ненавистью, ни одна из сторон не хотела уступать. Желая отомстить роду Ольговичей, а заодно и всем князьям, киевское вече, год спустя, в 1147 году, постановило расправиться с князем-иноком.

Митрополит и духовенство старались вразумить и остановить их. Правивший в Киеве князь Изяслав Мстиславич и особенно его брат князь Владимир пытались предотвратить это бессмысленное кровопролитие, спасти святого мученика, но сами подверглись опасности со стороны ожесточенной толпы.

Восставшие ворвались в храм во время святой литургии, схватили молившегося пред иконой Божией Матери Игоря и потащили его на расправу. В воротах монастыря толпу остановил князь Владимир. "И сказал ему Игорь: "Ох, брате, куда ты?" Владимир же соскочил с коня, желая помочь ему, и покрыл его корзном (княжеским плащом) и говорил киевлянам: "Не убивайте, братья". И вел Владимир Игоря до двора матери своей, и стали бить Владимира". Так повествует летопись. Владимир успел втолкнуть Игоря во двор и затворить ворота. Но люди выломили ворота и, увидев Игоря "на сенях" (крытая галерея второго этажа в древнем киевском тереме), разбили сени, стащили святого мученика и убили на нижних ступенях лестницы. Ожесточение толпы было столь велико, что мертвое тело страдальца подвергли избиению и поруганию, его волочили веревкой за ноги до Десятинной церкви, бросили там на телегу, отвезли и "повергли на торгу".

Так святой мученик предал Господу дух свой, "и совлекся ризы тленнаго человека, и в нетленную и многострадальную ризу Христа облекся". Когда вечером того же дня тело блаженного Игоря было перенесено в церковь святого Михаила, "Бог явил над ним знамение велико, зажглись свечи все над ним в церкви той". На другое утро святой страдалец был погребен в монастыре святого Симеона, на окраине Киева.

В 1150 году князь Черниговский Святослав Ольгович перенес мощи своего брата, святого Игоря, в Чернигов и положил в Спасском соборе.

Чудотворная икона Божией Матери, именуемая Игоревская, пред которой молился мученик пред убиением, находилась в Великой Успенской церкви Киево-Печерской Лавры (празднование ей ).

ЖИТИЕ СВЯТОГО БЛАГОВЕРНОГО КНЯЗЯ

СТРАСТОТЕРПЦА ИГОРЯ ЧЕРНИГОВСКОГО

Середина XII века была для Руси скорбным временем непрерывных междоусобных браней за Киевское княжение двух княжеских группи-ровок — Ольговичей и Мстиславичей. Все они были в близком родстве, все — правнуки Ярослава Мудрого. Мстиславичи назывались по имени своего отца — святого Мстислава Великого (+ 1132 г.), сына Владимира Мономаха (отсюда другое их название «Мономашичи»). Ольговичи на-зывались по имени Олега Святославича (+ 1115 г.), прозванного за свою горькую судьбу «Гориславичем». Олег Гориславич был сын киевского князя Святослава (+ 1076 г.), который участвовал в 1072 году в перенесении мощей святых страстотерпцев Бориса и Глеба (сведения 2 мая) и вошел в историю Русской Церкви как владелец двух замечательней-ших богословских сборников того времени — «Изборника Святослава 1073 года» и «Изборника 1076 года».

В некоторых древних месяцесловах и сам князь Святослав почитался угод-ником Божиим, но особенно прославились два его внука: преподобный Никола Святоша (+ 1142 г.) и двоюродный брат его, сын Олега Гориславича, святой князь-мученик Игорь Ольгович (+ 1147 г.).

Преподобный Никола Святоша и святой Игорь Ольгович представляют два различных пути христианской святости в Древней Руси. Пре-подобный Никола, отрекшийся от мира и княжеских обязанностей, стал простым иноком и мирно почил, проведя почти 40 лет в мона-стыре. Святой Игорь, волей Божией всту-пивший в борьбу за киевское княжение, мученическим подвигом должен был искупить наследствен-ный грех княжеских усобиц.

В 1138 году великим князем киевским стал старший брат Игоря — Всеволод Ольгович (прадед святого Михаила Черниговского). Хотя его княжение длилось всего несколько лет и было наполнено непрерывными войнами, князь считал Киев своим наследственным княжеством и решил передать его в наследство своему брату Игорю. Он ссылался при этом на пример Владимира Мономаха и говорил, как бы нарочно подзадоривая Мономашичей: «Владимир посадил Мстислава, своего сына, после себя в Киеве, а Мстислав — брата своего Ярополка. А вот я говорю: если меня Бог возьмет, то я после себя даю Киев брату мо-ему Игорю». Но Бог гордым противится. Горделивые слова Всеволода, которого и так не любили киевляне, стали предлогом для возбуждения ненависти против его брата Игоря и всех Ольговичей. «Не хотим быть в наследстве», — решило киевское вече. Злоба и гордыня князя вызвали ответную злобу и гордыню киевлян: святой Игорь, против воли вовлеченный в самый центр событий, стал невинной жертвой нараставшей ненависти.

Грозные события разворачивались стремительно. 1 августа 1146 года умер князь Всеволод, и киевляне целовали крест Игорю как новому князю, а Игорь целовал крест Киеву — справедливо править народом и защищать его. Но, пре-ступив крестное целование, киевские бояре сра-зу же призвали Мстиславичей с войском. Под Киевом произошла бит-ва между войсками князя Игоря и Изяслава Мстиславича, князя переяславского. Еще раз нарушив крестное целование, киевские вой-ска в разгар сражения перешли на сторону Изяслава. Четыре дня Игорь Ольгович скрывался в болотах около Киева. Там его взяли в плен, при-везли в Киев и посадили в поруб. Это было 13 августа, все его княжение про-должалось две недели.

В порубе (это был холодный бревенчатый сруб, без окон и дверей; чтобы освободить из него человека, надо было «вырубить» его отту-да) многостра-дальный князь тяжко заболел. Думали, что он умрет. В этих условиях против-ники князя решили «вырубить» его из заточе-ния. Тогда же его заставили при-нять монашество в монастыре святого Иоанна, что, впрочем, было вполне созвучно его собственным желани-ям, так как он с юности проявлял особое бла-гочестие — «был читатель книг и в пении церковном учен». Теперь, под тя-жестью бед и скорбей, в душе его совершилась решительная перемена. Он горько каялся в грехах прошлых, скорби души кающейся в соединении с скор-бями за-ключения темничного истощили силы его, и он поспешил просить се-бе милости — отречения от мира. Его вынесли из темницы до того больного, что восемь дней не мог ни пить, ни есть. И 5 января 1147 года епископ Переяславский Евфимий постриг его в иночество с име-нем Гавриил. Вскоре он выздоровел и был переведен в Киевский Феодоровский монастырь, где принял схиму с име-нем Игнатий и всецело предался иноческим подвигам, проводя время в слезах и молитве.

Но дух братоубийственной ненависти бушевал над Киевом. Возбуждаемая гордыней и ослепленная ненавистью, ни одна из сторон не хотела уступать. Черниговские князья, двоюродные братья Игоря, замыслили заманить Изяслава киевского в совместный поход с тем, чтобы захватить его или убить. Заговор открылся, когда князь был уже на пути к Чернигову. Возмущенные киевляне, узнав о коварстве черниговцев, обрушили месть на ни в чем неповинного князя-схимни-ка.

Напрасно удерживал их митрополит Климент. «Не творите греха, де-ти, по-слу-шайтесь меня; иначе навлечете на себя гнев Божий, а враж-да между князь-ями не утолится», — говорил он им. Они не хотели слушать ни его, ни ты-сяц-кого, пошли к монастырю. Правивший в Ки-еве князь Изяслав Мстиславич и особенно его брат князь Владимир пытались предотвратить это бессмысленное кровопролитие, спасти святого мученика, но сами подверглись опасности со стороны ожесто-ченной толпы. Стоявший во время св. литургии и молившийся пред иконой Божией Матери услыхал, чего хочет мятежная толпа. Он го-товил себя ко всему мыслями о подвигах мучеников; потом пал в слезах и молился: «Господи! призри на немощь мою, чтобы, уповая на Тебя, мог я перенесть все; благодарю Тебя, что Ты смирил меня; удо-стой взять меня из этого мятежного и мрачного мира в Твой свет». Свирепые мятежники, не уважая святости хра-ма Божия, ворвались в храм, схватили Игоря, сорвали с него мантию и по-влек-ли из храма. Игорь говорил им: «За что хотите вы убить меня, как разбойника? Пусть вы нарушили клятву предо мною — Бог вам простит; меня Он сподобил монашеского чина, и для меня довольно того». Мятежная толпа кричала: «Убейте, убейте». С Игоря сорвали и подрясник, оста-вив в одной рубашке, и повлекли к воротам. В воротах монастыря толпу остановил князь Владимир. И сказал ему Игорь: «Ох, брате, ку-да ты?» Владимир же соскочил с коня, желая помочь ему, и покрыл его корзном (княжеским плащом) и го-ворил киевлянам: «Не убивайте, братья». И вел Владимир Игоря до двора матери своей, и стали бить Владимира. Так повествует летопись. Владимир успел втолкнуть Иго-ря во двор и затворить ворота. Но люди выломали ворота и, увидев Игоря «на сенях» (крытая галерея второго этажа в древнем киевском тереме), разбили сени, стащили святого мученика и убили на нижних ступенях лестницы. Ожесточение толпы было столь велико, что мертвое тело страдальца подвергли избиению и поруганию, его волочили веревкой за ноги до Десятинной церкви, бросили там на телегу, отвез-ли и «повергли на торгу».

Так святой мученик предал Господу дух свой «и совлекся ризы тленного человека, и в нетленную и многострадальную ризу Христа облекся». Когда ве-че-ром того же дня тело блаженного Игоря было перенесено в церковь святого Михаила, «Бог явил над ним знамение велико — зажглись свечи все над ним в церкви той». На другое утро митрополит послал Феодоровского игумена Ананию отпеть погребальное пение над князем в монастыре святого Симеона, построенном набожностью деда Игорева на окраине Киева. Игумен облек тело кня-зя-инока в иноческие одежды и совершил погребальное пение. Благо-чес-ти-вый игумен горько плакал и сказал вслух всем: «Горе веку суетному и сердцам жестоким! Где любовь?» В то самое время загре-мел гром и затряслась земля и над церковью явился столп светлый. Народ в ужасе воскликнул: «Господи, помилуй!»

5 июня 1150 г., когда киевский престол был занят князем Юрием Долгоруким, его союзник, князь черниговский Святослав Ольгович, родной брат убиенного Игоря, торжественно перенес святые мощи князя Игоря на родину, в Чернигов, где они были положены в раку «с теремом» в кафедральном Спасском соборе. Тогда же было установ-лено празднование памяти святого.

Житие и страдания святого князя Игоря помещены в Степенной кни-ге. Икона Богородицы, перед которой он молился в последние минуты своей жизни, находилась в Великой церкви Киево-Печерской лавры с именем «Игоревская». В «Иконописном подлиннике» говорится, что святой князь Игорь «ростом был средний и сух, смугл лицем, власы над обычаем, как поп, носил долги, брада же узка и мала. Прилежно уставы иноческие хранил».

«Всякая душа да будет покорна высшим властям: ибо нет власти не от Бо-га, а существующие власти от Бога учреждены. Посему противя-щийся власти про-тивится Божию постановлению, а противящиеся подвергнутся осуждению» (Рим. 13, 1—2). Таково заключение жития свя-того князя Игоря!

БЛАГОВЕРНЫЙ ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ИГОРЬ ЧЕРНИГОВСКИЙ И КИЕВСКИЙ.
Дни памяти: 18 Июня, 2 октября.

Середина XII века была для Руси скорбным временем непрерывных междоусобных браней за Киевское княжение двух княжеских группировок: Ольговичей и Мстиславичей. Все они были в близком родстве, все - правнуки Ярослава Мудрого. Мстиславичи назывались по имени своего отца - святого Мстислава Великого (+ 1132), сына Владимира Мономаха (отсюда другое их название "Мономашичи"). Ольговичи назывались по имени Олега Святославича (+ 1115), прозванного за свою горькую судьбу "Гори-славичем". Олег Гориславич был сын Киевского князя Святослава (+ 1076), который участвовал в 1072 году в перенесении мощей святых страстотерпцев Бориса и Глеба (сведения 2 мая) и вошел в историю Русской Церкви как владелец двух замечательнейших богословских сборников того времени - "Изборника Святослава 1073 г." и "Изборника 1076 г.".
В некоторых древних месяцесловах и сам князь Святослав почитался угодником Божиим, но особенно прославились два его внука: преподобный Никола Святоша (+ 1143) и двоюродный брат его, сын Олега Гориславича, - святой князь-мученик Игорь Ольгович (+1147).
Преподобный Никола Святоша и святой Игорь Ольгович представляют два различных пути христианской святости в Древней Руси. Преподобный Никола, отрекшийся от мира и княжеских обязанностей, стал простым иноком и мирно почил, проведя почти сорок лет в монастыре. Святой Игорь, волей Божией вступивший в борьбу за Киевское княжение, мученическим подвигом должен был искупить наследственный грех княжеских усобиц.
В 1138 году великим князем Киевским стал старший брат Игоря Всеволод Ольгович (прадед святого Михаила Черниговского). Хотя его княжение длилось всего несколько лет и было наполнено непрерывными войнами, князь считал Киев своим наследственным княжеством и решил передать его в наследство своему брату Игорю. Он ссылался при этом на пример Владимира Мономаха и говорил, как бы нарочно подзадоривая Мономашичей: "Владимир посадил Мстислава, своего сына, после себя в Киеве, а Мстислав - брата своего Ярополка. А вот я говорю: если меня Бог возьмет, то я после себя даю Киев брату моему Игорю". Но Бог гордым противится. Горделивые слова Всеволода, которого и так не любили киевляне, стали предлогом для возбуждения ненависти против его брата Игоря и всех Ольговичей. "Не хотим быть в наследстве", - решило киевское вече. Злоба и гордыня князя вызвали ответную злобу и гордыню киевлян: святой Игорь, против воли вовлеченный в самый центр событий, стал невинной жертвой нараставшей ненависти.
Грозные события разворачивались стремительно. 1 августа 1146 года умер князь Всеволод, и киевляне целовали крест Игорю как новому князю, а Игорь целовал крест Киеву - справедливо править народом и защищать его. Но, преступив крестное целование, киевские бояре сразу же призвали Мстиславичей с войском. Под Киевом произошла битва между войсками князя Игоря и Изяслава Мстиславича. Еще раз нарушив крестное целование, киевские войска в разгар сражения перешли на сторону Изяслава. Четыре дня Игорь Ольгович скрывался в болотах около Киева. Там его взяли в плен, привезли в Киев и посадили в поруб. Это было 13 августа, все его княжение продолжалось две недели.
В "порубе" (это был холодный бревенчатый сруб, без окон и дверей; чтобы освободить из него человека, надо было "вырубить" его оттуда) многострадальный князь тяжело заболел. Думали, что он умрет. В этих условиях противники князя разрешили "вырубить" его из заточения и постричь в схиму в Киевском Феодоровском монастыре. Божией помощью князь выздоровел и, оставшись иноком монастыря, проводил время в слезах и молитве.
Борьба за Киев продолжалась. Возбуждаемая гордыней и ослепленная ненавистью, ни одна из сторон не хотела уступать. Дух братоубийственной ненависти бушевал над Киевом. Черниговские князья, двоюродные братья Игоря, замыслили заманить Изяслава Киевского в совместный поход - с тем, чтобы захватить его или убить. Заговор открылся, когда князь был уже на пути к Чернигову. Возмущенные киевляне, узнав о коварстве черниговцев, обрушили месть на ни в чем неповинного князя-схимника. Желая отомстить роду Ольговичей, а заодно и всем князьям, киевское вече в 1147 году, постановило расправиться с князем-иноком.
Митрополит и духовенство старались вразумить и остановить их. Правивший в Киеве князь Изяслав Мстиславич и особенно его брат князь Владимир пытались предотвратить это бессмысленное кровопролитие, спасти святого мученика, но сами подверглись опасности со стороны ожесточенной толпы.
Восставшие ворвались в храм во время святой литургии, схватили молившегося пред иконой Божией Матери Игоря и потащили его на расправу. В воротах монастыря толпу остановил князь Владимир. И сказал ему Игорь: "Ох, брате, куда ты?" Владимир же соскочил с коня, желая помочь ему, и покрыл его корзном (княжеским плащом) и говорил киевлянам: "Не убивайте, братья". И вел Владимир Игоря до двора матери своей, и стали бить Владимира". Так повествует летопись. Владимир успел втолкнуть Игоря во двор и затворить ворота. Но люди выломили ворота и, увидев Игоря "на сенях" (крытая галерея второго этажа в древнем киевском тереме), разбили сени, стащили святого мученика и убили на нижних ступенях лестницы. Ожесточение толпы было столь велико, что мертвое тело страдальца подвергли избиению и поруганию, его волочили веревкой за ноги до Десятинной церкви, бросили там на телегу, отвезли и "повергли на торгу".
Так святой мученик предал Господу дух свой, "и совлекся ризы тленнаго человека, и в нетленную и многострадальную ризу Христа облекся" . Когда вечером того же дня тело блаженного Игоря было перенесено в церковь святого Михаила, "Бог явил над ним знамение велико, зажглись свечи все над ним в церкви той". Святой Игорь был зверски убит 19 сентября 1147 г. На другое утро святой страдалец был погребен в монастыре святого Симеона, на окраине Киева.
Господь прославил страдальца чудесами. По благословению митрополита Климента Смолятича, игумен Феодоровского монастыря Анания совершил погребение страстотерпца в храме Киевского Симоновского монастыря. 5 июня 1150 г., когда киевский стол был занят Юрием Долгоруким, его союзник, князь Черниговский Святослав Ольгович, родной брат убиенного Игоря, торжественно перенес святые мощи князя Игоря на родину, в Чернигов, где они были положены в раку "с теремом" в кафедральном Спасском соборе. Тогда же было установлено празднование памяти святого.
Чудотворная икона Божией Матери, именуемая Игоревская, пред которой молился мученик пред убиением, находилась в Великой Успенской церкви Киево-Печерской Лавры (празднование ей 5 июня).