Раскройте содержание терминов интеллигенция и интеллектуал. Интеллигенты и интеллектуалы. Интеллигенция как общественная группа

Квакин А.В. Интеллектуальная элита - интеллектуалы/интеллигенция: Еще раз о
соотнесении понятий

В период "гласности" и "демократизации" отечественные обществоведы много спорили о
методах, не учитывая того, что за методами всегда стоит методология как совокупность более
общих установок и ценностных ориентаций. Не в последнюю очередь это произошло потому,
что само слово "методология" в 1980-е годы звучало сомнительно, поскольку, прежде всего,
ассоциировалось с "марксистской" методологией. Из этого естественно вытекало, что
историку надлежит заниматься конкретными исследованиями, а не "философствованиями".

Мы были в немалой степени зачарованы строгостью, точностью и формализацией как
таковыми. В эссе "О педантизме" Монтень в качестве примера неуместного пристрастия к
точности описал человека, который "никогда не решится сказать, что у него на заду завелась
парша, пока не справится в своем лексиконе, что, собственно, значит, зад и что значит парша"
[Монтень М. Опыты. Кн.1-2. СПб., 1998. С. 168]. Мне это напоминает многие наши
тогдашние споры. Мы постоянно увязали в деталях из-за невозможности точно сказать, что
имеется в виду в том или ином частном случае. Недаром же мы восхищались знаменитым
афоризмом Витгенштейна: "то, что вообще может быть сказано, может быть сказано ясно, а о
чем невозможно говорить, о том следует молчать". Это сегодня я присоединяюсь к словам
Ю.И. Левина, сказанным уже в 1990-е годы: "Я считаю этот методологический ригоризм
одним из самых вредных явлений во всей истории философии: самооскопление, даже во имя
идейной чистоты, не может быть плодотворным" [Левин Ю.И. Истина в дискурсе //
Семиотика и информатика. Вып.34. М., 1994. С.128]. Ю.А. Шрейдеру сегодня я обязан идеей о
необходимости даже в самых строгих рассуждениях сознательно отказаться от ненужного
ригоризма и о пользе размышлений в терминах "размытых понятий" даже применительно к
вполне строгим вещам. Только тогда становятся возможны интеллектуальные инновации и
свободный совместный поиск [Шрейдер Ю.А., "Наука - источник знаний и суеверий // Новый
мир. 1969. ? 10. С. 207-226; Шрейдер Ю.А. Сложные системы и космологические принципы //
Системные исследования-1975. Ежегодник. М., 1976. С.149-171. Шрейдер Ю.А. Равенство,
сходство, порядок. М., 1971. - 252 с.]. Однако именно сегодня неожиданно для меня мои
суждения периода "демократизации" и "гласности", далеко не претендующие на роль некой
методологии, оказались под огнем критики тех, кто выступает в роли современного
ревностного ригориста-методолога. Так, профессор кафедры политологии и права
Ивановского энергетического университета В.Г. Ледяев пишет: "Нежелание исследователей
соотносить понятие интеллигенции с другими понятиями нередко приводит к элементарным
случаям синонимии, которых концептолог обязан избегать. Например, А.В. Квакин
фактически определяет понятие интеллигенции тождественно традиционному понятию
"элита", когда пишет, что "в процессе развития любая социальная группа создает собственную
интеллигенцию, представляющую из себя интеллектуальный слой данной группы". Он
неоднократно использует термины "элита" и "интеллигенция" как взаимозаменяемые. Кроме
того, он, по сути, не считает необходимым разводить понятия "интеллигенция" и
"интеллектуал?, часто используя конструкцию "интеллигенция/интеллектуалы?" [Ледяев В.Г.
Понятие интеллигенции: проблемы концептуализации // Интеллигенция и мир. 2001. ? 1. С.
16].

Наверное, можно было бы проигнорировать данное суждение, сославшись на то, что мои
выводы вырваны из общего контекста авторских доказательств. Однако, отнесение меня в
данной статье ивановского автора к "концептологам", к чему, честно говоря, я никогда не
стремился, в сочетании с подвешенным над пустотой смысла цитированием, ставит меня в
положение известного литературного героя, которого другой не менее известный
литературный герой того же произведения "осадил". Теперь вот приходится оправдываться и
разъяснять мою тогдашнюю и сегодняшнюю точку зрения. Еще в 1907 году в Санкт-
Петербурге вышел критико-социологический очерк Е.И. Лозинского "Что же такое, наконец,
интеллигенция?". Название его работы претендовало на подведение итогов дискуссии о роли
интеллигенции в обществе. Но можно с уверенностью сказать, что и сегодня, почти через 100
лет, этот вопрос по-прежнему актуален. Современные дискуссии открыл в конце 1991 года
известный филолог А.М. Панченко. В № 50 популярного тогда в кругах интеллигенции
еженедельника "Московские новости" за 1991 год он дал интервью с претенциозным
заголовком "Не хочу быть интеллигентом". По словам А.М. Панченко, ему "что-то мешает"
назвать интеллигентами Пушкина, Л. Толстого, Достоевского, как и врачей, учителей,
инженеров, которые, якобы, в российской традиции "интеллигентами не считались". По
мнению А.М. Панченко, нужно отказаться от термина "интеллигенция", который
противопоставляет этот слой власти, и перейти к общемировому термину "интеллектуалы". А
так - все беды нашей страны из-за того, что мы интеллектуалов называем "интеллигенцией".
И если мы хотим (а в 1991 году многие хотели) войти в общемировое сообщество, то
интеллигенты обязаны стать интеллектуалами. Вскоре данную тему продолжили
многочисленные статьи в других изданиях отечественной интеллигенции для отечественной
интеллигенции. Однако лингвисты отмечают определенные оценочные нюансы при
контент-анализе текстов, где употребляются термины интеллигенция/интеллектуалы. Так в
немецком языке термины Intellektuelle, Intelligenz часто несут положительную конотацию
"творческая" или "критическая". В английском языке intellectuals и во французском языке les
intellectuels отражают меньше ценностей, ибо в этих языках нет позитивной оценки в
связанных с этими терминами словах . При этом отношение к этим слоям в западном обществе
мало чем отличается от отечественного. Так, сиднейскому писателю Бернарду Коэну пришло
в голову выяснить, что думают об интеллектуалах в благополучной Австралии "простые
люди". Вот лишь некоторые из характеристик, которые дали австралийцы людям
интеллектуального труда: "они оторваны от жизни", "они сидят в башне из слоновой кости",
"это бледные и худые умники", "они чертят диаграммы, не имеющие никакого отношения к
действительности", "все их представления схематичны, они все видят только в белом и
черном свете", "они живут в мире, понятном только посвященным", "они сами толком не
знают, что им нравится", "они говорят на другом языке", "все они чокнутые" и т.д., и т.п.
[Московские новости. 1993. ? 14]. Получается, что дело не в терминах, а в сути явления, и от
изменения термина отношение к данной категории людей в обществе почти не меняется.

Долгое время считалось, что термин "интеллигенция" был введен в 1866 году популярным
тогда русским писателем П.Д. Боборыкиным. Точнее, сам писатель попытался (и это ему
удалось на целые 100 лет) ввести в заблуждение общественность. Он сам заявил в 1909 году,
что изобрел данный термин, ибо, по его мнению, русская интеллигенция - это этический
русский феномен [См.: Боборыкин П.Д. "Подгнившие вехи" // В защиту Интеллигенции. М.,
1909. С. 129 - 130]. Это заявление П.Д. Боборыкина взял на вооружение известный
публицист начала ХХ века П.Н. Сакулин, и с его легкой руки Боборыкин был провозглашен
изобретателем термина "интеллигенция", что было важно для тех, кто исходит из наличия
самого специфического явления - русской интеллигенции. В действительности, слова
интеллигенты, интеллектуалы, как и Intellektuelle, Intelligenz, intellectuals, les intellectuels являются
словами латинского происхождения от intelligens - понимающий, мыслящий, разумный.

Данное слово появилось тысячелетия назад, бытует во многих языках и потому сам предмет
"особой русской интеллигенции" надуман. А разговоры на эту тему носят амбициозно
националистический характер, а точнее, русофильский [Дегтярев Е.Е., Егоров В.К.
Интеллигенция и власть (феномен российской интеллигенции и проблемы взаимоотношений
интеллигенции и власти). М., 1993. С. 8 - 9]. И до 1866 года этот термин существовал,
употреблялся в русском языке, хотя и писался чаще всего латинским шрифтом, что было
обычным для иноязычных терминов. Латынь была в то время наиболее употребляемым
языком в российских семинариях. И трудности транслитерации этого термина не было.

Более того, интериоризация, то есть преобразование внешних отношений в структуру
индивидуального действия и сознания, относительно данного термина произошла задолго до
Боборыкина. Все это прекрасно показали авторы коллективной монографии "Русская
интеллигенция. История и судьба" (М., 1999. С. 20, 37 и др.). Возможно, что был прав
выдающийся русский философ Г.П. Федотов, который в статье "Трагедия интеллигенции" в
1926 году отмечал: ":Обращаясь к "канону" русской интеллигенции, мы сразу же убеждаемся,
что он не способен подарить нам готовое, "каноническое определение". Каждое новое
поколение интеллигенции определяет себя по-своему, отрекаясь от своих предков и начиная -
на 10 лет - новую эру" [Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // О России и русской
философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990. С. 405].

Однако, поиски "своего определения" интеллигенции/интеллектуалов продолжаются не
только в российском обществоведении, но и за рубежом, ибо правильно определить понятие -
это означает почти разгадать его природу. Польский социолог Ян Шепанский выявил более
60 различных определений и интерпретаций терминов интеллигенция/интеллектуалы
(авторство подобного написания термина, или, по выражению В.Г. Ледяева, - "конструкции",
принадлежит ему и лишь заимствовано мною) . Им же
выделено три категории определений данного термина: Во-первых, по роли критических
интеллектуалов и творческой интеллигенции в создании и защите высших и неизменных
ценностей правды, красоты, добра и справедливости. Во-вторых, по роли в популяризации
идей, создании мифов и идеологий, а также критикующих общественный порядок. В-третьих,
как особого социального слоя, играющего решающую роль в развитии культуры на основе
определяющих признаков - высшее или среднее специальное образование и нефизическому
характеру труда. Сам Ян Шепанский попытался дать всеобъемлющее определение
интеллигенции/интеллектуалам, чтобы включить в него различные группы: "Мы выделяем в
интеллигенции категории интеллектуалов, создающих эстетические ценности; ученых,
создающих интеллектуальные системы; специалистов различных типов, использующих
теоретические знания для решения конкретных проблем; идеологов, которые создают и
распространяют жизненную философию и политическую идеологию; вербальных техников,
которые распространяют зарубежные идеи, комментируют и критикуют работу других людей
и общественные институты других обществ"[ Szczepanski J. Die Intelligenz in der gegenwartigen
Gesellschaft. Frankfurt/M., 1966, s. 236]. При этом, на мой взгляд, остается верным определение
Л.П. Сверчковой интеллигенции как специфического субъекта духовного производства,
социальная природа которого зависит от роли в общественной организации труда [Сверчкова
Л.П. Субъект духовного производства: методологический анализ. Л., 1988. С. 65]. Именно это
дает нам основание утверждать, что "в процессе развития любая социальная группа создает
собственную интеллигенцию, представляющую из себя интеллектуальный слой данной
группы" [Квакин А.В. Современные проблемы изучения истории интеллигенции // Проблемы
методологии истории интеллигенции: поиск новых подходов. Иваново, 1995. с. 8].

Эта функция интеллигенции как социальной группы обеспечивает связанность и гомогенность
общественной жизни, интеграцию индивида в существующие общественные отношения, она
создает единство всех социальных групп, так как предполагает организацию и воспитание
сознания, специальную разработку идеологических отношений людей. Таким образом,
интеллигенцией является слой людей любого общества, которые внутри социальных групп
специально заняты разработкой идеологических связей [См.: Мамардашвили М.К. Как я
понимаю философию. М., 1990. С. 334 - 336]. При этом интеллигенция/интеллектуалы не
представляют собой единого целого. На мой взгляд, можно согласиться с мнением
современного российского исследователя А.Н. Севастьянова, который выделил в
интеллигенции/интеллектуалах три слоя своеобразного конуса, верхнюю немногочисленную
часть которого занимают идеологи, среднюю часть - пропагандисты, а нижнюю, самую
широкую часть, - исполнители [Севастьянов А.Н. Национал-капитализм. М., 1995. С. 135].

При этом условная "верхняя часть", наверное, ближе всего по своему содержанию с понятием
"духовная элита", которая, по определению А.С. Ахиезера, представляет из себя "особый тип
социальной элиты", это "социальная группа, стремящаяся, по крайней мере, в тенденции,
творчески квалифицированно культивировать высшие ценности культуры, обобщать опыт
мировой истории, стимулировать взаимопроникновение высших достижений национальной
и мировой культуры: Она общается с основной частью народа через интеллигенцию, которая
интерпретирует идеи духовной элиты для массового потребления, вкладывая в них иной,
подчас прямо противоположный смысл" [Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта
(Социокультурная динамика России). Новосибирск, 1998. С. 162 - 163]. При такой трактовке
речь идет не о подмене понятий "интеллигенция/интеллектуалы" и "духовная элита", как
утверждает В.Г. Ледяев, а об их взаимодействии и возможной интеграции. Внимательно
читая статью В.Г. Ледяева, невольно обращаешь внимание на то, что, выступая в качестве
ригориста-методолога, автор лишь отвергает чужие подходы, присоединяясь порой к чужой
критике чужих подходов, но, не делая при этом даже элементарных попыток внести свой
собственный вклад в разработку понятия "интеллигенция/интеллектуалы". Правда, с
окончательным выводом статьи В.Г. Ледяева можно безоговорочно согласиться: ":Часто
исследователи просто говорят на разных языках, не понимая своих оппонентов, что более
всего сказывается на изучении проблем интеллигенции, глубине и обоснованности
полученных результатов и выводов. Поэтому, хотя разговор о понятии интеллигенции
многим интеллигентоведам не представляется продуктивным, его нужно продолжить"
[Ледяев В.Г. Указ. Соч. с. 17].

Поскольку «веховцы» острие своей критики направляли против революционной интеллигенции и вообще термины «интеллигент», «интеллигенция» используют в негативном смысле, следует внести ясность в существо этого термина.

Энциклопедия Брокгауза приводит следующее определение: «Интеллигенция в России с середины 19 в. - общественная группа образованных людей, не принадлежащих к духовенству - впоследствии только ангажированные, по большей части враждебные государству интеллектуалы» (государственное отщепенство выделяет в качестве родовой черты российской интеллигенции и П.Струве).

Министр внутренних дел Плеве писал: «Интеллигенция - это тот слой нашего образованного общества, который с восторгом подхватывает всякую новость или даже слух, клонящийся к дискредитированию правительственной или духовно-православной власти; ко всему же остальному относится с равнодушием».

Т.е. интеллигент - это не всякий интеллектуал «специалист, образованный человек, а «явление чуждое обществу, не огранично ощущающее собственную неорганичность и мечущееся от судорожной деятельности к отрешенности, от реформаторских порывов к апатии».

Есть 2 типа интеллигента:

1) «Интеллигент - европейски образованный человек в неевропейской стране, усвоивший европейские представления о прогрессе и возмущенный порядком в своем Отечестве». Так было в России и во всех вестернезированных странах.

2) Интеллигент - интеллектуал, захваченный кризисом.

Кризис на западе привел к появлению интеллигентов (мятущихся образованных людей) и там.

Интеллигент - всегда социальный критик, приверженный гуманизму и опирающийся на непосредственное чувство, жажду «говорить истину».

Т.о., ХХ век расширил границы термина и показал, что интеллигенция как симптом общественного кризиса не есть чисто русское явление. Тем интереснее и значительнее размышления «веховцев» о духовных основах российской интеллигенции.

Интеллектуал отождествляет себя со средним классом, он ограничен, воплощает в себя культуру как нормально функционирующую систему. Интеллигент - носитель кризиса культуры, разрушения и смены ее форм. Революционные интеллигенты России были обращены вовне, вся их энергия растрачивалась на решение внешних задач и борьбу разных внешних систем (народничество и марксизм).

«Веховцы» поставили во главу угла» внутреннее самоусовершенствование, деидеологизацию и опору на личную интуицию. Главным видовым отличием интеллигенции (для «веховцев») являлось мировоззрение (а не образование, происхождение и т.п.).

Основные черты мировоззрения революционного интеллигента:

Главная его характеристика (по Струве) - противостояние государству (после поражения пугачевщины, антигосударственность перешла от казачества к интеллигенции) - с середины 18 века.

Марксизм - есть вершина интеллигентского противогосударственного отщепенства.

Основой интеллигентского мировоззрения является ложная религия - народничество или «народобожие», которое Булгаков называет «духовным идолопоклонством».

Высшая цель - служение народу (пролетариату - у социал-демократов), ради нее интеллигент готов пожертвовать всем - благополучием, научными и художественными интересами, покоем и жизнью.

Жертвенность порождает психологию героизма и самоотречение.

Это дает повод характеризовать сознание радикальной интеллигенции как религиозное, однако, место Бога в нем занимает народ (пролетариат).

«Если под религиозностью разуметь фанатизм, страстную преданность излюбленной идее, граничащую с idee fixe и доводящую человека, с одной стороны, до самопожертвования и величайших подвигов и, с другой стороны, до уродливого искажения всей жизненной перспективы и нетерпимого истребления всего несогласного с данной идеей - то конечно русская интеллигенция религиозна в высочайшей степени». С.Франк.

В христианском сознании Бог триедин - Бог-Отец, Бог-Дух, (Бог-творец, которому поклоняются) и Бог-сын, который жертвуя собой спасает человечество (и ему также поклоняются).

Радикальная интеллигенция поклонялась народу и жертвовала собой ради его спасения.

Булгаков писал: «... Русская интеллигенция развивалась и росла в атмосфере непрерывного мученичества, и нельзя не преклоняться перед святыней страданий русской интеллигенции. Но и преклонение... не заставит молчать о том, что все-таки остается истиной».

А именно, героизм радикального интеллигента есть героизм самообожения (С.Булгаков).

Интеллигент видит в себе спасителя русского народа или даже всего человечества.

Как Христос спас жертвой на кресте человечество, так и русский интеллигент, идя в революцию, полагал, что своей жертвенностью спасает человечество, отсюда вседозволенность и «аморальность».

Итак, «народобожие» и самобожие - вот два столпа мировоззрения радикальной интеллигенции.

Интеллигенция

Термин интеллиге́нция используется в функциональном и социальном значениях.

В функциональном (изначальном) смысле слово использовалось в латинском языке , указывая на широкий спектр мыслительной деятельности .

В социальном значении слово стало использоваться с середины или второй половины XIX века в отношении общественной группы людей, обладающей критическим способом мышления, высокой степенью рефлексии , способностью к систематизации знаний и опыта .

Во множестве словарей формулируется как слой «людей, профессионально занятых умственным трудом».

Воспроизводится от латинского intel–lego , lexi (арх. legi Lcr, Sl), lectum, ere

1) ощущать, воспринимать, подмечать, замечать (i. ignes O): obrepit non intellecta senectus J незаметно подкрадывается старость;

2) познавать, узнавать (ex vultu alicujus aliquid i. Nep; hoc ex litteris tuis intellegendum est C); подразумевать (quem intellegimus sapientem? Sen; haec nobis pax intellegitur C); понимать (linguam alicujus Pt): intellexti (= intellexisti) Ter ты понял, т. е. да, правильно || постигать (homo ad intellegendum et ad agendum natus est C): homo non acriter intellegens C тяжелодум; intellegendi auctor C мыслитель; res difficilis inteilectu C трудная для понимания вещь; non intellegor ulli O никто меня не понимает;

3) мыслить (animum sine corpore i. non posse C): haec res facilius intellegi, quam explanari potest C это легче понять, чем объяснить;

4) знать толк, разбираться (i. aliquem Sen, Q, T etc.; i. in aliqua re C): homo intellegens C знаток.

Как непосредственно intellegentia , включает в себя ряд психологических понятий.

intellegentia, ae f

1) понимание, рассудок, познавательная сила, способность восприятия (i. est, per quam animus percipit, quae sunt C); знание (intellegentiam juris habere C): i. somniorum Just искусство снотолкования; intellegentiam alicujus fugere C быть выше чьего-л. понимания; in (sub) intellegentiam alicujus cadere C быть понятным кому-л.; i. communis C здравый смысл;

2) понятие, представление, идея (rerum intellegentias animo ac mente concipere C);

3) восприятие, чувственное познание (in gustu et odoratu i. C);

4) умение, искусство (i. pecuniae quaerendae C).

Как видно из выше изложенного, изначальный смысл понятия - функциональный. Речь идёт о деятельности сознания .

Употребляемое в таком значении, встречается даже в XIX столетии, в письме Н.П. Огарева к Грановскому в 1850 году:

«Какой-то субъект с гигантской интеллигенцией...»

В этом же значении можно прочесть использование слова в масонских кругах. В книге «Проблема авторства и теория стилей» В. В. Виноградов отмечает, что слово интеллигенция относится к числу слов, употреблявшихся в языке масонской литературы второй половины XVIII века;

«...часто встречается в рукописном наследии масона Шварца слово интеллигенция. Им обозначается здесь высшее состояние человека как умного существа, свободного от всякой грубой, телесной материи, бессмертного и неощутительно могущего влиять и действовать на все вещи. Позднее этим словом в общем значении - `разумность, высшее сознание" - воспользовался А. Галич в своей идеалистической философской концепции. Слово интеллигенция в этом значении употреблялось В. Ф. Одоевским».

Социальное значение понятия «интеллигенция».

Единого мнения о первом употреблении понятия в социальном значении не существует. Так литературовед П. Н. Сакулин , полагает, что термин "интеллигенция" был широко распространен в философской литературе Западной Европы уже в первой половине ХIХ века. Вместе с тем известна дневниковая запись В.А. Жуковского от 2 февраля 1836 года:

«Кареты, все исполненные лучшим петербургским дворянством, тем, которое у нас представляет всю русскую европейскую интеллигенцию»

Однако нельзя однозначно утверждать, что в данном случае речь идёт о социальном значении слова.

Известно, что в отношении группы лиц слово «интеллигенция» 46 раз фиксируется у К. Маркса в статьях «О сословных комиссиях Пруссии» (по-немецки - Intelligenz) при указании соотношения «между представительством интеллигенции и сословным представительством земельной собственности в ландтаге» (1842 год).

В Российской империи слово «интеллигенция» встречается так же в дневнике министра иностранных дел П.А. Валуева , опубликованном в 1865 году: «Управление, по-прежнему будет состоять из элементов интеллигенции без различий сословий»

В новом значении слово «интеллигенция» встречается в словарях и энциклопедиях XIX века. Об этом пишет Б.А. Успенский в своей работе «Русская интеллигенция как специфический феномен русской культуры».

«Социальное значение данного слова впервые фиксируется в энциклопедиях - сначала в польских (Всеоб. энцикл. VII: 145 ), затем в русских (Березин П/2: с. 427-428 (1877 г.]); см.: Вуйцик 1962: 22, 24. Напротив, в русских словарях это значение регистрируется раньше, чем в польских.»

Слово употребляется во втором издании словаря В. Даля , как «разумная, образованная, умственно развитая часть жителей» (см. сл. Даля 1881, 2, с. 46).

Журналист второй половины XIX века П. Боборыкин объявил себя первым, кто применил слово «интеллигенция» в социальном значении и утверждал, что заимствовал этот термин из немецкой культуры, где это слово использовалось для обозначения того слоя общества, представители которого занимаются интеллектуальной деятельностью. Объявляя себя «крестным отцом» нового понятия, Боборыкин настаивал на особом смысле, вложенном им в этот термин: он определял интеллигенцию как лиц «высокой умственной и этической культуры», а не как «работников умственного труда». По его мнению, интеллигенция в России - это чисто русский морально-этический феномен. К интеллигенции в этом понимании относятся люди разных профессиональных групп, принадлежащие к разным политическим движениям, но имеющие общую духовно-нравственную основу. Именно с этим особым смыслом слово «интеллигенция» вернулось затем обратно на Запад, где стало считаться специфически русским (intelligentsia).

Предпосылки появления интеллигенции

Представители будущей интеллигенции выделялись из различных социальных групп Европейских стран: духовенства, дворянства, ремесленников. Возрастал спрос на профессиональных учителей и философов, естествоиспытателей и врачей, юристов и политиков, писателей и художников. Представители этих профессий и создали базовые предпосылки выделения интеллигенции в социальную группу в XIX веке.

Современный социолог Н.В. Латова замечает:

«Люди, профессионально занимающиеся интеллектуальными видами деятельности (учителя, артисты, врачи и т.д.), существовали уже в античности и в средневековье. Но крупной социальной группой они стали только в эпоху нового времени, когда резко возросло количество людей, занятых умственном трудом. Только с этого времени можно говорить о социокультурной общности, представители которой своей профессиональной интеллектуальной деятельностью (наука, образование, искусство, право и т.д.) генерируют, воспроизводят и развивают культурные ценности, способствуя просвещению и прогрессу общества.»

В России, первоначально производством духовных ценностей занимались в основном выходцы из дворянского сословия. «Первыми типично русскими интеллигентами» Д. С. Лихачёв называет дворян-вольнодумцев конца XVIII века , таких как Радищев и Новиков . В XIX веке основную массу этой социальной группы стали составлять выходцы уже из недворянских слоев общества («разночинцы»).

Интеллигенция как общественная группа

Во множестве языков мира понятие «интеллигенция» употребляется довольно редко. На Западе более популярен термин «интеллектуалы » (intellectuals ), которым обозначают людей, профессионально занимающихся интеллектуальной (умственной) деятельностью, не претендуя, как правило, на роль носителей «высших идеалов». Основой для выделения такой группы является разделение труда между работниками умственного и физического труда.

Групповую черту, присущую только интеллигенции выделить трудно. Множественность представлений об интеллигенции как социальной группе не дают возможности однозначно сформулировать её характерные черты, задачи и место в обществе. Спектр деятельности интеллигентов достаточно широк, в определённых социальных условиях задачи меняются, приписываемые черты разнообразны, не чётки и, порой, противоречивы.

Попытки понять внутреннюю структуру интеллигенции как социальной группы, определить её признаки и черты продолжаются. Например, В.В. Тепикин предлагает 10 признаков интеллигенции в своей работе «Интеллигенция: культурный контекст», а социолог Я. Щепаньский в 50-е годы 20-го столетия, и А. Севастьянов в конце 20-го века рассматривают внутренние структурные связи и уровни интеллигенции.

«Является ли интеллигенция отдельной, самостоятельной социальной группой, или у каждой социальной группы есть своя особая категория интеллигенции? На этот вопрос ответить непросто, ибо современный исторический процесс порождает многообразие форм различных категорий интеллигенции.»

Обсуждение данной проблемы продолжается и неразрывно связано с понятиями: общество , социальная группа, культура .

Российская интеллигенция

Основная статья: Интеллигенция в России

Русская интеллигенция была трансплантацией: западным интеллектуальством, пересаженным на русскую казарменную почву. Специфику русской интеллигенции породила специфика русской государственной власти. В отсталой России власть была нерасчлененной и аморфной, она требовала не специалистов-интеллектуалов, а универсалов: при Петре - таких людей, как Татищев или Нартов , при большевиках - таких комиссаров, которых легко перебрасывали из ЧК в НКПС, в промежутках - николаевских и александровских генералов, которых назначали командовать финансами, и никто не удивлялся. Зеркалом такой русской власти и оказалась русская оппозиция на все руки, роль которой пришлось взять на себя интеллигенции. „Повесть об одной благополучной деревне“ Б. Вахтина начинается приблизительно так (цитирую по памяти): „Когда государыня Елизавета Петровна отменила на Руси смертную казнь и тем положила начало русской интеллигенции…“ То есть когда оппозиция государственной власти перестала физически уничтожаться и стала, худо ли, хорошо ли, скапливаться и искать себе в обществе бассейн поудобнее для такого скопления. Таким бассейном и оказался тот просвещенный и полупросвещенный слой общества, из которого потом сложилась интеллигенция как специфически русское явление. Оно могло бы и не стать таким специфическим, если бы в русской социальной мелиорации была надежная система дренажа, оберегающая бассейн от переполнения, а его окрестности - от революционного потопа. Но об этом ни Елизавета Петровна, ни ее преемники по разным причинам не позаботились...

Мы видели, как критерий классической эпохи, совесть, уступает место двум другим, старому и новому: с одной стороны, это просвещенность, с другой стороны, это интеллигентность как умение чувствовать в ближнем равного и относиться к нему с уважением. Лишь бы понятие «интеллигент» не самоотождествилось, расплываясь, с понятием «просто хороший человек», (Почему уже неудобно сказать «я интеллигент»? Потому что это все равно что сказать «я хороший человек».) Самоумиление опасно.

Слова Ленина практически повторил режиссер С.Говорухин, назвав либеральных писателей и интеллигенцию "не мозгом нации, а говном нации".

См. также

Примечания

Литература

Меметов В. С., Расторгуев В. Н. Интеллигенция // Большая российская энциклопедия. М.,2008. Т. 11.
Письмо Т. Н. Грановскому, в кн.: Звенья, сб. 1, М. - Л., 1932, с. 101;
Вехи. Из глубины. М.: Изд-во «Правда», 1991

Ссылки

Грамши А. Формирование интеллигенции
Л. Троцкий Об интеллигенции
Г.Федотов Трагедия интеллигенции
Уваров Павел Борисович Дети Хаоса: исторический феномен интеллигенции *
Константин Арест-Якубович «К вопросу о кризисе российской интеллигенции» журнал «Свободная мысль», 2007, № 1. - С.57-72.
Реферат статьи А. Полларда. Происхождение слова «интеллигенция» и его производных .
И. С. Кон . Размышления об американской интеллигенции . «Новый мир », 1968, № 1. - С. 173-197
Русская интеллигенция и западный интеллектуализм. Материалы международной конференции. Составитель Б. А. Успенский .
Эхо Москвы: Говорим по-русски. Передача-игра о слове интеллигенция от 30 марта 2008
Луков Вал. А. Миссия интеллигенции в современном российском обществе
Кормер В. Двойное сознание интеллигенции и псевдо-культура ( , опубл. в под псевдонимом Алтаев ). - В кн.: Кормер В. Крот истории. - М.: Время , . - С. 211−252. - ISBN 978-5-9691-0427-3 (эл.вариант).
Возникновение термина «интеллигенция» в русском языке
Гусарова М. Н. Теоретико-методологические подходы к исследованию процессов формирования научно-технической интеллигенции в современной России . - 2009. - № 6 - История .

В последнее время на самых разных уровнях общественной жизни всё чаще обсуждаются вопросы о роли образованного слоя населения, интеллектуалов, интеллигенции, собственно интеллектуальной элиты, в современном российском обществе.

****

Понятие «интеллектуал» возникло в конце 19-го века во Франции в связи с выступлением ряда писателей, литераторов, профессоров против действий правительства в деле Дрейфуса, подписавших "Манифест интеллектуалов" (1898). В современной западной культуре слово утратило первичное значение: интеллектуал - общественный деятель, носитель истины, "совесть нации", хотя и считается, что интеллектуалы в значительной степени определяют нормы и культурные ценности для остальной части общества. Как правило, под этим термином понимается человек, имеющий высшее образование, с высокоразвитым интеллектом и аналитическим мышлением, который занимается интеллектуальным трудом. При этом интеллектуал – это не просто образованный человек. Важной характеристикой интеллектуала является его публичность, авторитетность, известность в широких кругах. Интеллектуал является генератором идей, это творческий человек. В качестве интеллектуалов стали рассматривать высокопрофессиональных ученых, выдающихся писателей, академиков, артистов.

****

…. достойно удивления, что между понятиями «образованный слой», «интеллектуалы», «интеллигенция» ставится знак тождества, хотя на уровне здравого смысла каждому ясно, что не все образованные люди являются интеллектуалами и интеллигентами, что не все интеллектуалы интеллигентны, что не все интеллигенты обладают высоким уровнем интеллекта.

Считается, что термин «интеллигент» придумал русский писатель П.Д.Боборыкин (1866), хотя он имеет более раннее российско-польское происхождение, а понятие «интеллигенция» уходит корнями в древность. Под интеллигенцией Боборыкин понимал высший образованный слой общества. Однако довольно скоро это слово под влиянием народничества приобрело несколько иной смысл. Помимо образованности (а по тем временам просто грамотности) отличительной чертой интеллигенции стали морально-нравственные качества этой категории людей. Сложилась как бы особая каста более или менее образованных людей, которая сразу же противопоставила себя церкви и государству в качестве носителя исторического самосознания народа. Н. Бердяев писал: "Интеллигенция скорее напоминала монашеский орден или религиозную секту со своей особой моралью, очень нетерпимой, со своим обязательным миросозерцанием, со своими особыми нравами и обычаями, и даже со своеобразным физическим обликом, по которому всегда можно было узнать интеллигента и отличить его от других социальных групп" [i]

Эта каста родилась в разночинной среде, но, по сути, отнести её к какому-либо сословию в дальнейшем уже было невозможно. Под интеллигенцией стали понимать общественное образование, служащее идеалам общечеловеческой правды, справедливости и истины, в основании которых лежали социалистические идеи, пришедшие с Запада.

С самого начала возникновения понятия «интеллигенция» особо подчеркивалось, что интеллигенты не являются собственниками средств производства, но непременно – носителями осознания особой роли либо в национальном обществе, либо в культурной сфере. Ленин, будучи истинным интеллигентом с позиций 19-го века, выразился в том смысле, что интеллигенция не мозг нации, а «говно». Его не устраивали претензии определенной части образованного слоя населения России на роль носителя исторического самосознания народа. Именно отношение к средствам производства дало основания для того, чтобы Ленин, а затем и Сталин с марксистским догматизмом отнесли интеллигенцию к «прослойке» между классами. Этот узко идеологический подход привел к формированию так называемой «советской интеллигенции», большой социальной группы, пронизавшей все слои советского общества. Её характерными признаками стали: наличие высшего специального образования и копирование образцов поведения высших классов дореволюционного периода. В самом деле - никакое государство не может существовать без интеллектуальной элиты: инженеров, врачей, ученых, учителей и т.д. Эта «прослойка» жестко контролировалась советской властью: шаг вправо, шаг влево – расстрел. Истинных интеллектуалов вывозили из страны пароходами. Нужны были специалисты, а не люди независимые, думающие о смысле жизни.

Между тем, за годы советской власти появилось несколько поколений людей, занимающихся интеллектуальным трудом. Волей-неволей, человек, работающий головой, не только перенимал манеру поведения порядочных людей из дореволюционного прошлого, но и усваивал общечеловеческие моральные критерии. Внутри той самой «прослойки», которую партийные боссы назвали «советской интеллигенцией» появилась новая интеллигенция, те, кого позже назовут «прорабами перестройки». Как писал проф. МГПУ А.М.Камчатнов: «Постепенно формируется новая интеллигентская "религия", "догматы" которой выражаются такими ключевыми словами, как гласность, демократия, правовое государство, многопартийность, рыночная экономика, открытое общество, права человека, общечеловеческие ценности, свобода, либеральные ценности» . При этом происходит очередное попадание на старые грабли: как и в подготовке Октябрьского переворота, огромное влияние оказали некритически воспринятые идеи Запада. В годы перестройки советское понятие «интеллигенции» рухнуло со всей очевидностью. Сотни тысяч людей с высшим образованием (интеллигентов в соответствии с этим определением) ушли в торговлю. Младший научный сотрудник (интеллигент в соответствии с этим определением) стал главным милиционером Москвы!

Уже в 19-м веке велись дискуссии об оторванности российской интеллигенции от народа. Если понимать под термином «интеллигенция» весь образованный класс, то это действительно имело место и 200 лет назад, и достаточно актуально по сегодняшний день. Изменился лишь уровень образованности, характеризующий интеллигента. Всеобщая грамотность населения лишь повысила этот уровень до университетского. Еще К.Н.Леонтьев сетовал на то, что русские интеллигенты самые наивные и доверчивые ко всему, что они считают новым и что имеет западное происхождение, а потому «русский народ интеллигенцию не любит». Почему-то считается, что ничего не изменилось в отношении народа к образованным людям и по сегодняшний день. Так ли это? А почему же народ пошел за интеллигенцией в 1917-м и в 1991-м? А может быть, дело в менталитете народа, которому обязательно нужно, чтобы его кто-то вёл? И если надежды не оправдались, то обязательно должен быть козел отпущения? Да, это так, если только принять определение интеллигенции, как общественного слоя людей, профессионально занимающихся умственным, преимущественно сложным творческим трудом, развитием и распространением культуры, а так же ответственным за судьбы народа.

Так что же такое «интеллигенция» в современном понимании? А.И.Солженицын категорически отрицал то, что основной характеристикой интеллигенции является принадлежность к образованному слою. Образованным в советской системе людям (достаточно умным, а порой и талантливым) он дал уничижительную кличку «образованцы», имея в виду индивидов с высшим специальным образованием, но с низким уровнем общей гуманитарной культуры, слабых духом.

Режиссер А.Прошкин (режиссер фильма "Холодное лето 53-го") в своем интервью главному редактору АИФ , с горечью отмечал: "К сожалению, у нас почти не осталось интеллигенции в русском понимании этого слова - некоего слоя людей, которым стыдно, которые понимают, что они должны что-то сделать, чтобы ситуация изменилась к лучшему: что-то написать, крикнуть, дать денег, составить программу… Остаются лишь интеллектуалы, образованные люди. Но каждый из них живет сам по себе" .

Д.С.Лихачев считал, что содержание понятия «интеллигенция» преимущественноассоциативно-эмоциональное, поскольку русские вообще предпочитают эмоциональные концепты логическим определениям. По Д. Лихачеву к интеллигенции принадлежат представители профессий, связанных с умственным трудом, но главное состоит в том, что это – «люди свободные в своих убеждениях, не зависящие от принуждений экономических, партийных, государственных, не подчиняющиеся идеологическим обязательствам». Отвращение к деспотизму – основная черта русской интеллигенции, на ней зиждется её стойкость и чувство собственного достоинства. Д.С.Лихачев подчеркивал, что «основной принцип интеллигентности - интеллектуальная свобода, свобода как нравственная категория; не свободен интеллигентный человек только от своей совести и от своей мысли»

 .

Именно такая интерпретация понятия «российская интеллигенция», которое в большей степени можно считать морально-нравственной категорией, чем социальной, импонирует нам более всего. Известно же, что в морали потребности и интересы общества в целом, классов, социальных групп выражаются в виде стихийно сформировавшихся и общепризнанных предписаний и оценок, подкрепленных силой массового примера, привычек, обычаев, общественного мнения. Однако общество не однородно, следовательно, требования морали, имеющие форму безличного долженствования, равно обращенного ко всем, не могут быть принятыми безоговорочно всеми российскими сословиями в одинаковой мере. Поэтому говорить об интеллигенции как об однородной социальной общности можно только с очень большой натяжкой.

Сегодня в развитой стране невозможно находиться в высших эшелонах власти и не быть интеллектуалом. О претензиях интеллектуалов на мессианство, на исключительное обладание истиной уже давно забыли. Несут ли интеллектуалы ответственность перед обществом? Безусловно! Только для этого они должны быть еще и интеллигентами.

Этому прекрасно соответствует понятие «интеллигенции» не как «прослойки», а как представителей общества с определенной морально-нравственной характеристикой. Интеллигент, в нашем понимании, помимо определенного уровня образования и воспитания, – это, прежде всего, человек внутренне свободный, отличающийся независимостью мышления, чувством собственного достоинства. А чувство собственного достоинства, как правило, зиждется, среди прочего, на высоком профессионализме. В самом деле, какое уж чувство собственного достоинства у человека некомпетентного?!

****

Поэтому со всей очевидностью, а также опираясь на опыт развитых стран Запада, можно высказать мнение, что мировоззрение «интеллигентных интеллектуалов» формируется в процессе их образования и воспитания, которые невозможно отделить друг от друга. Русский философ И.А.Ильин, писал, что « образование без воспитания есть дело ложное и опасное, поскольку создает чаще всего людей полуобразованных, карьеристов, вооружает противодуховные силы, развязывает и поощряет в человеке «волка»»[v] . Так называемая реформа образования, проводимая в нашей стране в настоящее время, к сожалению, не учитывает и не провозглашает этой неразрывной связи. Провозглашение образования не как самостоятельной и значимой отрасли народного хозяйства, готовящей элиту (тех самых «интеллигентных интеллектуалов»), а включение его в сферу услуг практически полностью выхолащивает гуманистический смысл получения знаний. Это приводит лишь к стремлению получить «бумажку», например, диплом о высшем образовании.

Камчатнов А.О О концепте «интеллигенция» в контексте русской культуры: [ Электронный ресурс ].-режим доступа: http ://www .gumer .info

Первооснова возникновения термина «интеллигенция» – греческий язык. Из него термин перешел в латинский язык еще в первом столетии до н.э. Содержание понятия восходит к Аристотелю. Он этот термин употребил для обозначения человека, сознание которого направлено не только на мир природы, но и на самого себя (самопознание, саморефлексия). Из латинского («intelligentsia») оно перешло и на другие языки. Версия, согласно которой понятие интеллигенция придумано русским писателем П.Д.Боборыкином (1866) - несостоятельна.

В России понятие употреблялось, как и в других странах Запада, для обозначения образованных, «прогрессивных» граждан. Энциклопедический словарь Гранат (1890-1907) утверждает, что «понятие «интеллигенция» обьединяет собою представителей умственной культуры, «профессия которых определяется их знаниями и дарованиями».

Отправной точкой в понимании интеллигенции становится социальная и нравственная значимость личности, определенный тип мировоззрения. Этапами социальной эволюции российской интеллигенции являются: 40 -ые годы 19 века –«кающиеся дворяне», 60-годы- разночинцы, 70-80- народники, 90- марксисты. Для этих групп были характерными резко выраженная идейная и эмоционально-волевая направленность их деятельности. Все больше звучало идеологическое содержание: интеллигент - враг рутины и застоя, искатель новой правды…

Первым русским интеллигентом, по утверждению Д, С.Мережковского, был Петр 1, а по Н. Бердяеву – им был Радищев: главной чертой интеллигента Бердяев считал сострадание со стороны просвещенного класса к простому народу.

Можно выделить специфические черты интеллигенции ХIХ и начала ХХ веков: а) маргинальность (находится между классами, а не «парящий класс» –Мангейм); б) оппозиция по отношению к власти, мотивированное также чувством вины по отношению к «страдающему» народу. Именно в этот период революционных изменений ведущей идеей была идея «Служения народу».

В современной русской языковой практике существуют понятия «интеллектуал» и «интеллигенция». Они различаются по содержанию. Понятие интеллектуал– интернациональное. Под ним понимается человек, профессионально занимающийся умственным трудом. В российских условиях образованный человек выделялся еще и «интеллигентностью», т.е. общепризнанными культурно-нраственными качествами (например, естетвенным стремлением подчинить свои поступки служению истине, добру и красоте). Общественныые дискуссии на эту тему (70-90ые г.г. ХХ века) выявили, что большинство под понятием «интеллигенция» понимает именно такое, функционально-духовное содержание. Советские социологи, стремясь максимально объективировать эту категорию, под интеллигенцией стали понимать слой людей, занятых на рабочих местах, требующих высшего или среднего специального образования. Такое понятиие в теории не привилось. Этот факт еще раз доказывает недостаточность для социологии применения при анализе сложных социальных явлений лишь структурно-функционального метода. В социологической литературе ныне высказывается идея о том, что русская интеллигенция как социальное явление все больше уходит в историю. На ее месте появился и начинает процветать слой интеллектуалов, не выходящих в своих устремлениях за пределы своих функциональных обязанностей. Именно этот слой обозначен респондентами как интеллигениция: на вопрос «Выражает ли современная интеллигенция интересы народа» 45%опрошенных ответили «нет», 24% – да, затруднились обозначить свою позицию - 31%.

Интеллигенция и власть

Противостояние власти, хотя бы ментальное, было, начиная с середины 19 века, традиционной для немалой части русского образованного слоя. Власть воспринимала интеллигенцию как противопоставление Уваровской триаде «Правословие, самодержавие, народность»- т.е. как безрелигиозность, оппозиционность, оторванность от народа. Власть менялась, но такое восприятие оставалось. Проводилась двойная политика- привлечение для руководства культурой и преследование инакомыслящих.

Применялись все методы для создания у власти отрицательного имиджа интеллигенции: начиная с 1740гг применяются перлюстрация писем, доносы, слухи. Практиковались засылка лазутчиков на сходки, собрания или просто в толпу (такую практику ввела Екатерина II), обыски и прочие розыскные меры (борьба с масонством, либералами, декабристами и т.д.). Советская власть привлекла к строительству нового общества «буржуазных специалистов», основной же упор делался на формирование новой интеллигенции – выходцев и рабочей и крестьянской среды. В годы советской власти сформировалась «народная интеллигенция», в большинстве своем вышедшая из «социальных низов» - именно она была ведущей силой в борьбе с неграмотностью населения, обеспечила индустриализацию страны – главного технического фактора Победы в годы Великой Отчественной войны. Однако, в годы сталинских репрессий пострадала в первую очередь именно интеллигенция как наиболее мыслящий и противостоящий насилию слой. Выражение «враги народа» появилось именно по отношению к ней.

В годы войны сложился союз рабочих, крестьян и интеллигенции, обеспечивший победу. Эти годы характеризуются складыванием конструктивно-критического отношения интеллигенции к власти. Однако, последующее обострение противостояния двух лидеров мира: США и СССР привело к формировапнию диссидентского движения, особенно среди художественной интелллигенции, нуждающейся, в силу своих профессиональных функций, в свободе творчества. Однако, стало ясно, что «политика как страшная инфекция, заражает и губит писателя как художника. Отдавая свой талант на службу определенной тенденциозности, писатель сужает свой мыслительный потенциал, навешивает ограничительные шоры (или черные очки) на глаза. Он теряет и значительную часть читательской аудитории, потому что его читают только единомышленники» Последующее изменение строя еще раз показало, что интеллектуально-художественная сила является одной из важных ориентирующих и регулирующих движущих сил общества.

Ныне интеллигенция в большинстве исследований включается в состав «среднего класса» - понятия, весьма пока неопределенного.

В структуре интеллигенции различаются слои, называемые обычно как научная, научно-техническая, художественная, управленческая, военная., педагогическая, медицинская и юридическая интеллигенция. Их можно объединить в две большие группы: естественно-научная и гуманитарная интеллигенция.

У естественно-научной, прежде всего научно-технической, интеллигенции объектом исследования и воздействия (разработка технологий) является природа. Поскольку законы природы всюду на Земле одинаковы, то знания и технологии, разрабатываемые в этой сфере имеют универсальный характер. Этим предопределяется возможность распространения знаний и технологий в глобальном масштабе. У гуманитарной интеллигенции профессиональные усилия обращены на человека – это врачи, учителя, юристы, научная и художественная интеллигенция (неясен вопрос о духовенстве). Уровень развития человека, как известно, определяется уровнем культуры, а их в мире насчяитывает свыше 700. Следовательно, наиболее сложным объектом для познания и совершенствования является человек и его общество. Поставим вопрос - почему непрерывно усложняется объект и предмет гуманитарных наук, в том числе и социологии? Каковы ориентиры развития гуманитарной интеллигенции?

Этот вопрос конкретно - обостренно встает в связи с началом реализации проектов серьезного сокращения преподавания гуманитарного знания в системе высшего образования. Разумеется, этот факт есть лишь один из знаков происходящего в российском обществе общего поворота к бытовому и политическому прагматизму. «Истинное знание» начинает уступать свое историческое место «Выгодному знанию», также как в этике наступает эпоха девизов «Морально то, что выгодно» или « Деньги не пахнут!». К сожалению, со стороны многих СМИ идет массированная атака на общественное сознание с позиции местечкового торговца с его железным правилом «Не обманешь - не продашь!».

Требуется еще раз остановиться на, казалось бы, тривиальных и давно решенных вопросах. Однако, уже предварительный анализ сталкивает исследователя с нечто новым, появившимся в вопросе о роли знания и его носителя - интеллигенции в развитии общества и человека.

Попробуем установить общую логику указанной проблемы.

Гуманитарная интеллигенция – сообщество людей, профессионально занимающихся оказанием услуг человеку и его обществу при удовлетворении ими своих потребностей в интеллектуальном и духовном развитии, в сохранении физического и психического здоровья, в информации, необходимой для формировании групповых и индивидуальных картин мира, содействующих саморегуляции поведения миллионов людей. Услуги эти оказывают учителя, врачи, преподаватели вузов –«гуманитарии», юристы, работники масс - медиа и т.д. Шоковый поворот к рыночной экономике привел к резкому сокращению и обесценению ряда их услуг, что немедленно сказалось и на индексе человеческого развития: за 10 лет Россия с первых мест в третьей десятке в мире по показателям образованности, уровню жизни и продолжительности жизни населения скатилась на 71- Россия сейчас, по данным ООН, находится ниже Мексики и Турции. Обесценение гуманитарных услуг привело даже к возникновению протестных движений (забастовки учителей, врачей…), усилению общественной озабоченности происходящей духовной деградацией людей, ростом преступности и самоубийств, особенно среди молодежи.

Встал вопрос и о судьбах гуманитарной интеллигенции, ее воспроизводстве в России. Остановимся на этом.

В стране начинается процесс все более свободного развертывания экономических, политических и интеллектуально-художественных сил людей. Каждая из этих сил обладает своей природой. Анализ показывает, что экономическая и политическая силы не имеют в самих себе норм самовоздержания, самоограничения, вызываемого социальной ответственностью. Предоставленные сами себе эти силы порождают «беспредел». В этом и сила их и слабость. Однако, есть сила, связанная с непосредственным производством знания в любых сферах жизнедеятельности людей – интеллектуальная сила. Эта сила олицетворена научно-технической, гуманитарной, управленческой и художественной интеллигенцией.

В отличие от других групп интеллигенции, гуманитарная интеллигенция производит и внедряет в массы социокультурное знание. Социализация знаний об обществе и человеке позволяет формировать и развивать экономическую, политическую и повседневную культуру населения.

Итак, основная социальная функция гуманитарной интеллигенции: производство, трансляция и применение социокультурного знания. Так обычно называют знание, необходимое для самоорганизации и поддержания социальной и индивидуальной жизни, для ориентации, духовной регуляции и саморегуляции поведения масс, социализации поколений, а также для духовно-правовой интеграции групп, классов и этносов. Говоря в целом, социокультурное знание есть прежде всего знание об образе, уровне и качестве жизни человека (индивидуального, массового или группового), знание о степени оснащенности всех аспектов жизнедеятельности людей конкретными элементами принятой в данном обществе культуры (знаниями, ценностями, правовыми, моральными и художественными нормами и образцами).Такое знание производит также каждый врач, юрист и учитель, причем степень личной ответственности за точность применения знания усиливается по мере движения от общего к конкретному знанию – диагностирование больного, оценка воспитуемого или конкретной социально-правовой ситуации требуют ответственного приложения творческих усилий и знаний специалиста.

Основная функция интеллектуальной силы любого характера - познание ради созидания. Ее интенциональность (напряженная направленность на что-либо) вытекает из этой функции. Стремление добыть истину, т. е. правду предмета или дела - ведет к получению и накоплению достоверных знаний, поступающих в распоряжение общества и формирующих особую общественную силу. Поэтому интеллигенция в целом объективно является носителем силы, способной не только создавать научно-технические и управленческие технологии, но и осознавать социально-гуманистические последствия действия других сил и потому призванная ставить разумные пределы их проявлениям. Эти пределы суть нормы, нарушение которых ведет к санкциям - т.е. это и законы государства, и моральный климат сообщества, и уровень престижа (репутации) конкретного лица или группы, поддерживаемый либо снижаемый средствами массовой информации и локальным общественным мнением и т.д. В связи с процессом исторического возвышения ценности человеческой жизни роль гуманитарного знания усиливается, следовательно, расширяются и функции гуманитарной интеллигенции. Она становится основным т.е. грамотным арбитром в процессе «человеческого измерения» социальных, политических и экономических процессов.

На наших глазах происходит стихийная, т.е. по спросу времени, антропологизация общественных наук – так развиваются политическая, социальная, педагогическая, экономическая антропологии, появились труды по деонтологиям полицейского, юридического и военного характера. Последние призваны оказать гуманистическое воспитательное воздействие на будущих профессионалов в областях, связанных с применением принуждения.

Постепенно человек, вопросы сохранения, обеспечения и совершенствования его жизни становятся стержневой линией, смысловым ориентиром развития всех наук, ибо наступает понимание того, что только от его действий происходят все изменения в обществе и в культуре.

События последних десяти лет, свидетельствуют, что на практике, тем не менее происходит «обесчеловечивание» социальных процессов: растет число преступлений против личности, насилие, в том числе и экономическое, приобрело социально-государственную масштабность, смертность превысила показатели рождаемости, более половины населения живет за чертой бедности и т.д. Эти показатели свидетельствуют, что в российском обществе усиливаются процессы отчуждения человека. В этих условиях роль гуманитарной интеллигенции как единственной интеллектуальной силы в обществе, владеющей знанием и техникой «человеческого измерения», способной предвидеть социогуманитарные последствия решений общественного масштаба, объективно возрастает.

Предвидеть значит еще и проводить социальную профилактику, т.е. с помощью просвещения и ценностной ориентации населения средствами науки и искусства, возбуждением прогрессивного общественного мнения через СМИ, творения и применения необходимых законов государства - обуздывать разрушительные действия экономических и политических сил, не имеющих в структуре своей природы нравственных пределов и смысловых ориентиров самодвижения.

Ныне главной задачей на пути превращения России в великую державу «…становится опора на интеллигенцию как на главный класс общества. А это возможно, только всемерно развивая культуру, образование и прежде всего демократию – среду, необходимую для развития интеллекта».

Похожая информация.